Фрижель вышел на понтон и посмотрел на плавучие строения Айянны. Ему нужно было время, чтобы решиться оставить деда одного. Сначала ему показалось, что он боялся расстаться с дедом, как во время нападения Дракона Эндера на Ланньель. И только сейчас до Фрижеля дошло, что именно чувство вины мешало ему присоединиться к друзьям. Мысль оставить деда один на один с переживаниями была невыносима. Но в конце концов Фрижель набрался смелости, решив спросить у Эрнальда разрешения, и это оставило в его душе горькое чувство. Каждый раз, когда рядом с Эрнальдом или Эрмелиной он опять становился ребёнком, ему казалось, что тем самым он предавал нового, повзрослевшего себя. Но сейчас был неподходящий момент для самокопания: в Айянне царила суматоха, все готовились к сражению. Редстоуновые лампы были потушены, и город погрузился в кромешную тьму. Воительницы распределились по всем районам города и приготовились разбрасывать жемчужины Эндера. Абель носился по понтону, отдавая приказы. А что касается Алисы, то она внимательно наблюдала за ним. Не отрывая глаз, она смотрела, каким образом таранкоец использовал редстоун, пытаясь проникнуть в тайну его замыслов, что крайне удивило Фрижеля, поскольку он никогда не замечал, чтобы воровка интересовалась инженерным делом. Впрочем, план Абеля вызывал много вопросов. За короткое время таранкоец ухитрился расставить распределительные блоки, похожие на те, которые Фрижель видел в тайной комнате Хуггина. В четырёх углах города Абель установил пять таких распределительных блоков в форме прямоугольников: длинная сторона состояла из трёх блоков, короткая – из одного блока. А сторона, повёрнутая к дельте, была сложена из каменных плит. Кроме того, на одной из стен Абель разместил ещё три дополнительных распределительных блока, соединив их при помощи редстоунового шнура с деревянными блоками, на которых горели факелы. Специальный рычаг обеспечивал ввод в действие этого устройства.
Под внимательными взглядами сарматских инженеров таранкоец наполнил водой пространство между плитами и стеной и объяснил, как заряжать распределители блоками толуола.
Вдруг в тишине ночи раздался громкий крик.
Это Стекс кричал, надрываясь, в своей клетке.
– Хочу есть! – вопил он. – Чую жгучий порошок!
Если они выберутся живыми из этой передряги, подстроенной Дерином Свейлом, то продолжение их приключений с гоблином в роли гида никак не предполагало, что прогулка будет приятной.
И вот один за другим зажглись огни на водной глади дельты.
Глава 15
Абель смотрел на пламя огней, вспыхивающих в устье реки.
– Да нет же! Ещё не время! – умоляющим тоном произнёс он.
И молодой человек отдал последние приказания сарматским инженерам, которые поспешили каждый на свой пост. В свете факелов, зажжённых на кораблях и барках Дерина Свейла, возник огромный военный корабль, превышавший своими размерами все остальные суда. На его борту чётко вырисовывался силуэт высокого статного человека, героя Эйкана, отца Абеля. Корабль окружали около двадцати лодок, образовавших идеальную окружность вокруг Айянны. Как успел заметить Фрижель, на каждой из лодок находилось по два человека. На носу стоял лучник, подносивший конец стрелы к горящему факелу, а позади сидел алхимик с железной лопатой в руках.
Фрижель нахмурился. Зачем им железные лопаты? Обычно использовали деревянные лопаты в качестве вёсел, и с какой стати они изготовили их из железа, более дорогого материала и не столь эффективного, если речь идёт о гребле.
– Алиса, – сказал Абель, – беги скорее к Талес и попроси, чтобы она запретила воительницам начинать сражение.
Юная воровка не сразу бросилась исполнять распоряжение. Сомнение охватило её.
– Но почему? – спросила она.
Таранкойские разведчики выпустили первые зажжённые стрелы, они описали полукруг и вонзились в деревянную городскую стену. Сарматские мужчины тоже не теряли времени даром и с вёдрами воды бросились тушить разгорающееся пламя. А вокруг них несколько воительниц бросали жемчужины Эндера на поверхность воды и телепортировались по направлению к кругу, образованному шлюпками.
– Скорее! – крикнул Абель Алисе. – Беги к Талес и попроси срочно отозвать воительниц.
Не затрудняя себя бегством по лестницам, Алиса ловко, как кошка, взобралась по стене и исчезла во мраке города.
– Поторопись! – прошептал Абель, как будто она могла его слышать.
Фрижель не понимал, на что надеялся его друг. Лучники на барках вдруг присели на корточки, алхимики встали, вцепившись в лопаты. Как только одна из воительниц бросала жемчужину в их направлении, они плашмя, ещё до того, как она успевала коснуться водной глади, отбивали её назад. Результат превзошёл все ожидания. Жемчужины, наталкиваясь на железные полотна лопат, телепортировали воительниц обратно к городу, и те в полном ошеломлении падали в воду под удары солдат Дерина, не понимая, что происходит.
Вдруг от звука музыкального блока завибрировали все стены в городе.
Воительницы вынуждены были отступить. Лучники Дерина снова встали, готовясь к новой атаке. Абель поднял руку, приготовившись дать сигнал к наступлению. В звёздном небе просвистели стрелы, устроив несколько возгораний в городе и ранив некоторых воительниц.
– Абееель! – воскликнула Талес со своего возвышения.
Это был крик нетерпения, воплощавший чувство, охватившее всех воительниц. Несмотря на опасность, они все были полны решимости как можно скорее разделаться с врагом.
Но Абель ждал, когда все сарматки, попавшие под удары алхимиков, придут в себя, выберутся из воды и окажутся вне опасности. А лучники тем временем готовились к следующей атаке.
Абель опустил руку.
И тогда инженеры потянули за рычаги, соединённые с распределителями.
Адский грохот раздался над дельтой.
Изобретение Абеля разбрасывало толуоловые шашки вокруг города. Они взрывались на лету; взрывались, шлепаясь в воду перед барками, позади них, и поднимали гейзеры воды, которыми накрывало и переворачивало лодки.
Фрижель не верил своим глазам. Оказалось, что Абель изобрёл невероятной эффективности автомат, заряжаемый толуоловыми блоками.
Солдаты Дерина гребли изо всех сил, чтобы не попасть под лавину огня сарматского города. На большом корабле музыкальный ящик дал сигнал к отходу с занимаемых позиций. Факелы погасли, и барки исчезли в темноте ночи. Остался только корабль героя Эйкана. Генерал стоял неподвижно, прямой, как крипер
[12], и, казалось, искал кого-то.
