Вот только, согласно данным эксперимента когнитивных психологов из Стэнфорда, университета Карнеги-Меллон и Массачусетского технологического института, это взвешивание проходит не так уж спокойно и беспристрастно. Испытуемым выдавали реальные деньги и предлагали купить ряд товаров – беспроводные наушники, электрическую зубную щетку, диск с фильмом из серии «Звездные войны» и тому подобное. Головной мозг каждого из них сканировался в тот момент, когда участник эксперимента видел товар, а затем – его цену. Оказалось, что исследователи могут достаточно точно предсказать, что именно купит тот или иной испытуемый, просто наблюдая за тем, какие доли головного мозга активизируются в большей степени, а какие – в меньшей. Ни одна из них не была связана с рациональным обдумыванием, напротив, большинство из них были связаны с чувствами – например, прилежащее ядро, которое отвечает за удовольствие и активизируется, когда человек ожидает вознаграждения или видит то, что ему нравится. Чем активнее было прилежащее ядро в тот момент, когда испытуемый смотрел на товар, тем выше была вероятность, что он купит именно это. Островковая доля головного мозга, в свою очередь, становится особенно активной, когда люди ожидают боли или других неприятностей. И, если островковая доля активизировалась при взгляде на цен у, это чаще всего предвещало, что испытуемый не купит показанный ему продукт
[59].
Этот эксперимент предполагает, что, каким бы рациональным, едва ли не механическим, ни казалось действие по взвешиванию плюсов и минусов конкретной покупки, на самом деле за ним стоит состязание конфликтующих чувств. Даже фактор цены, количественное значение, которое можно легко ввести в компьютерный алгоритм по принятию решений, выражается в чувстве отвращения. И победит то чувство, которое окажется сильнее, будь то отвращение или влечение. Конечно, чувства могут быть подпитаны разумом.
Если вы напомните себе, что прошлую электрическую зубную щетку так ни разу и не использовали, а значит, и новую, скорее всего, постигнет та же судьба, ничего особенного привлекательного в такой покупке вы не увидите. Если же вы вспомните, что двадцать долларов за щетку – это меньше, чем вы в прошлую пятницу потратили на ужин, отвращение к цене (и активность островковой дол и) может ослабнуть.
Почему чувство управляет мыслью
Итак, разум все-таки влияет на поведение людей.
Однако, согласно результатам описанного эксперимента, на самом деле он делает это опосредованно, воздействуя на единственный настоящий мотиватор – чувства. Как писал Юм, «разум сам по себе никогда не может быть мотивом какого-либо акта»
[60]. Приобретение чего-либо в конечном итоге сводится к приятному чувству от покупки – или хотя бы чувству более приятном у, чем после ухода из магазина с пустыми руками. Конечно, потом вы можете пожалеть о том, что ушли, «сожаление не купившего» настолько же реально, как и «сожаление покупателя». Но в обоих случаях главное слово – сожаление. Осознание, что можно было поступить иначе, приходит в форме чувства, потому что и сам поступок вы совершили под влиянием чувств.
Если посмотреть на это явление с эволюционной точки зрения, то в нем нет ничего удивительного. В конце концов, чувства – самые первые мотиваторы. Естественный отбор использовал приятные и неприятные чувства, чтобы заставить животных стремиться к одним вещам и избегать других, принимать одно и отказываться от другого. Например, питание вызывало приятное чувство, а превращение в чью-либо пищу – неприятное. Со временем, шаг за шагом, животные становились умнее, но ум в свете естественного отбора нужен не для того, чтобы заменить чувства, а для того, чтобы предоставить им больше информации. Разум позволяет животным делать выбор в ситуациях, когда понять, чего следует избегать, а к чему стремиться, достаточно сложно. Другими словами, помогает разобраться, что приятно, а что нет. По мере эволюционного развития мы учились производить все более сложные расчеты, чтобы предоставлять информацию чувствам, но чувства как управляли, так и управляют нашей жизнью. Можно долго изучать достоинства куртки в Интернете и сравнивать ее с другими, но купим мы ее на самом деле ради приятного чувства приобретения, которое испытаем после всех этих рациональных действий.
И, если уж на то пошло, мы вообще отправились искать информацию о куртке, потому что мерзнуть зимой – неприятно. Чувства говорят нам, о чем нужно подумать, а потом, когда необходимые размышления произведены, опять-таки чувства указывают, что делать. По мере развития нашего вида в действиях все более важную роль играли размышления, однако в начале и конце размышлений остаются чувства.
Кроме того, по ходу эволюционного развития появлялось все больше вещей и событий, с которыми связывались чувства. По мере того как социальные взаимодействия нашего вида усложнялись, добыча пропитания и размножение стали зависеть от наших социальных навыков, включая, например, способность объединяться с другими и быть у них на хорошем счету. Поэтому дружба и уважение стали вызывать приятные чувства, а отторжение со стороны окружающих – неприятные. Эти новые чувства в свою очередь подтолкнули развитие мышления в новом направлении – человеку стало нужно разобраться, почему друг от него отвернулся, придумать способы впечатлить окружающих и тому подобное. Однако вся эта разрастающаяся сеть мыслей и чувств остается прямым продолжением той системы ценностей, которую эволюция встроила в нас в самом начале: главное – выживание и распространение генов.
Естественный отбор не тратит ресурсы попусту, а потому биологические механизмы, стоящие за мыслями и чувствами, тоже являются прямым продолжением тех биологических механизмов, которые воплощали первоначальные ценности. Исследования с использованием МРТ показали, что за физическую боль и за боль, вызванную отторжением со стороны окружающих, отвечают одни и те же области мозга. Это объясняет, почему опиаты и другие болеутоляющие помогают снять напряжение из-за социальных неудач. Как показало одно исследование, даже ударная доза обычного парацетамола частично снимает боль социального отвержения
[61].
Разум и шоколадка
Все это подводит нас к шоколаду. Шоколадка «Годива» была одним из товаров в описанном выше исследовании с использованием МРТ. Но даже если бы не была, я сейчас все равно упомянул бы шоколад – мы ведь собирались поговорить о самоконтроле, а в моем личном списке соблазнов шоколад занимает одну из первых строчек. Где-то между пончиками с сахарной пудрой и просмотром спортивных каналов вместо работы над этой книгой.
Самоконтроль часто описывают как преобладание разума над чувствами. Платону принадлежит метафора, в которой рациональное «я» предстает в виде возницы, управляющего норовистыми лошадьми-страстями, запряженными в колесницу души. За прошедшие два с половиной тысячелетия основная идея не особенно изменилась. Более того, некоторые даже полагают, что наука о мозге выяснила, где именно в нем находится этот возница. В школьных учебниках и музеях естествознания утверждается, будто людьми нас делает префронтальная кора – часть мозга, расположенная сразу за лобной костью. Своеобразный «административный директор» нашего мозга, она, как принято считать, наделяет нас способностями к рассуждениям, планированию и самоконтролю
[62]. У наших предков-австралопитеков, как видно по их удручающе скошенным лбам, эта зона была маловата.
