Хотя между ними есть сходство, не стоит путать pavor nocturnus, ночной ужас, с сомнамбулизмом или кошмарами. Точно так же как и при хождении во сне, при ночном ужасе речь идет о нарушении пробуждения из глубокого сна, которое проявляется обычно через 60–90 минут после засыпания, а не во второй половине ночи, как кошмары. А в противоположность сомнамбулизму, страдающий приступами ночного ужаса не покидает кровать и не совершает никаких целенаправленных действий. Он спит и кричит. Как правило, он не осознает, что ему снится, и не сохраняет об этом никаких воспоминаний. Точно так же как и в случае хождения во сне, дети гораздо чаще страдают от ночного ужаса, чем взрослые. С медицинской точки зрения речь идет о довольно безобидном нарушении, которое часто исчезает в период пубертата. Наука подозревает, что частично оно определяется наследственностью. Для многих родителей было большим облегчением услышать от меня, что ночной ужас не появляется из-за нарушений психики. Но все же взрослые, в жизни которых случилось что-то плохое, заметно чаще склонны к этому расстройству.
У взрослых на лицо учащение случаев ночного ужаса при депрессиях, тревожном неврозе и прежде всего при посттравматическом стрессовом расстройстве.
Напрямую это мало нарушает ход жизни людей. Как уже упоминалось, они не помнят об ужасах ночи и по утрам встают с постели бодрые и выспавшиеся. Однако косвенным путем ночной ужас все же усложняет их жизнь теми неудобствами, которые они доставляют близким. Особенно тогда, когда приступы повторяются несколько раз за ночь. Родственники бывают так взбудоражены громким криком, что засыпают с большим трудом и часто весь день страдают от тяжелой усталости. Для родителей ситуация становится особенно критичной, когда оба работают.
Если приступы повторяются примерно в одно и то же время, то может оказаться действенным заранее ненадолго разбудить человека и тем самым сохранить покой всей семьи. Конечно, это означает, что людям, спящим нормально, придется ставить самим себе будильник и просыпаться среди ночи, но благодаря тому, что все обойдется без каких-либо треволнений, им будет легче снова заснуть. В ярко выраженных случаях может помочь снижение уровня стресса и освоение способов расслабления, а также медицинских методик аутотренинга. Но я не хотел бы пробуждать слишком смелых надежд. Некоторые специалисты рекомендуют также лекарства, подавляющие фазу глубокого сна, однако в этом я был бы сдержан и прибегал бы к медикаментам только в самых крайних случаях.
Парализованные сном
«Я лежу в своей кровати, а когда открываю глаза, то понимаю, что не могу пошевелиться. Не могу двинуть ни рукой, ни ногой, ни даже мизинцем ни на миллиметр. И вижу, и слышу звуки и запахи, и вполне в себе, но поймана в неподвижном теле. Я хочу избавиться от этого состояния и не могу. Я очень хочу закричать: «Спасите, меня парализовало! Неужто мне никто не поможет?», но рот не открывается, и мне не удается издать ни единого звука. Страх, что на этот раз неподвижность будет длиться вечность, что она никогда не пройдет, пробирается в каждую клеточку моего тела. Часто страх превращается в панику. Муж мирно спит рядом и не замечает моей беспомощности. Стоит ему коснуться меня пальцем, и я бы освободилась и все было бы нормально. Время в неподвижном состоянии мучительно тянется. Кажется, что проходят часы, прежде чем меня отпускает. На самом деле это длится только несколько минут. Иногда я уже вечером начинаю бояться пробуждения».
Так наглядно наша пациентка описывала регулярно случающиеся с ней «приступы» сонного оцепенения, называемого также сонным параличом. Это состояние возникает при переходах между сном и бодрствованием, как при засыпании (гипнагогический сонный паралич), так и, чаще, при пробуждении (гипнопомпический). Предположительно, здесь имеет место нарушение пробуждения из стадии REM-сна. В этой фазе мы, как вы уже знаете, парализованы, чтобы сны не представляли для нас опасности.
Пациенты, страдающие сонным параличом, остаются во власти оцепенения еще несколько минут после пробуждения. Стоит их коснуться, а иногда и только заговорить с ними, и они освобождаются от изнурительных пут.
Согласно научным исследованиям, каждый четвертый хоть раз в жизни был скован сонным параличом. Но, исходя из опыта повседневной практики, я бы назвал эти цифры несколько преувеличенными. И когда я на своих выступлениях провожу маленькие исследования, спрашивая, кто из слушателей сталкивался с подобным, то количество поднятых рук ни в коем случае не соответствует этим данным. С медицинской точки зрения речь почти всегда идет о безопасном феномене, не означающем никакого заболевания. Только при очень редком состоянии нарколепсии, о которой мы поговорим чуть ниже, сонное оцепенение становится симптомом болезни. Хотя оно безопасно, от него серьезно страдают многие пациенты. Когда приступы учащаются, они начинают – как видно из описания в начале – очень пугать. В тяжелых случаях можно предпринять попытку лечения подавляющими REM-сон лекарствами, например, определенными антидепрессантами.
Смеяться воспрещается: нарколепсия
«Я засыпаю в самых невозможных ситуациях: на собеседованиях, посреди разговора с моей женой, когда звоню по телефону, или в машине, пока жду зеленый свет. Последний раз я заснул во время еды и упал головой прямо в тарелку. Деньги на кино можно и не тратить, я все равно никогда не вижу фильм».
«Я ходил в гимназию, но из-за того, что постоянно спал, я не понимал, что мы проходим на уроке. В какой-то момент меня выгнали на заднюю парту – спящие ученики не заслуживают места впереди. Моя усталость трактовалась как отсутствие интереса. Мне говорили, что я должен пораньше ложиться спать и поменьше сидеть в интернете. Даже подозревали, что я принимаю наркотики. Принудительный тест, проведенный школьным врачом, дал отрицательный результат. Теперь я учусь в обычной школе, но здесь я тоже не справляюсь с нагрузкой – я ведь все просыпаю».
«Когда хожу на курсы повышения квалификации и мне приходится весь день слушать, то я не могу заставить себя не спать. Я все время клюю носом. Мне уже стыдно перед коллегами. Я успела получить два предупреждения за свои постоянные засыпания и боюсь скоро потерять работу».
«Я не могу ездить на машине на большие расстояния. Мне каждый час приходится останавливаться, и я все равно засыпаю. Вот недавно мне невероятно повезло. Я заснул, когда ехал по автостраде. Слава богу, что эта часть дороги была прямой, и слава богу, моя нога соскользнула с газа. Машина стала замедляться, и шум мотора на высоких оборотах меня разбудил. А иначе все могло бы закончиться совсем по-другому».
Сон – замечательная вещь, если только он доброволен и нам не нужно с ним сражаться. Пациенты с нарколепсией постоянно борются с ужасной усталостью и проигрывают ей по нескольку раз на дню. Против своей воли они засыпают в самых невероятных ситуациях. Эта усталость не имеет ничего общего с тем, что чувствует днем среднестатистический гражданин.
Если мы хотим примерно представить себе чувство усталости, испытываемое больным нарколепсией, то нужно сравнить его с двумя сутками без сна.
