«Сюжетные» Сцены, как правило, относятся к сцене, а «персонажные» – к продолжению. Сцена стимулирует действие; продолжение дает возможность как герою, так и читателю переосмыслить событие и среагировать на него. Разумеется, это большое обобщение, но суть в том, что для истории важно и то и другое. При условии, что все сделано правильно, сюжет и персонаж неотделимы друг от друга, а потому заведомо не могут быть скучными.
Как показать, а не рассказать сцену?
Пожалуй, самое главное правило в художественной литературе – старое доброе «Показывай, не рассказывай!». Вроде бы звучит просто? И все же множеству неопытных (и кое-кому из не вполне опытных) писателей этот фундаментальный принцип не ясен. В конце концов, разве мы не рассказываем истории, когда их пишем? Каждое написанное нами слово служит единственной цели – рассказать читателям то, что они должны себе представить. Верно?
Простой ответ – да. Не очень простой – да и нет. Лично я всегда считала афоризм «показать и рассказать» неудачным выражением уже потому, что для писателя показать и рассказать означает одно и то же – растолковать историю читателям.
Так в чем же разница?
Рассказывать – значит излагать кратко. При этом читатели получают голые факты, практически без наглядности.
Показывать – значит прорабатывать детально. При этом читатели получают представление об окружении героя, о том, что он видит, слышит, к чему прикасается, что ощущает на вкус и запах, о чем говорит и что чувствует. Показывая, мы используем диалог, описание, внутренний монолог и неосознанные реакции, тем самым позволяя читателям принимать активное участие в сцене.
Различия между показом и рассказом, пожалуй, лучше всего видны на конкретных примерах. Ниже я привела слегка измененные фрагменты из своего романа «Мечтатель».
Рассказ. Ориас скакал прочь от солдат. Конь перемахнул через упавшую ветку. Кто-то криком пытался его остановить. Солдаты стреляли в спину, и он злился.
Показ. Ветви хлестали по лицу, на седло сыпались листья. Ориас пришпоривал коня, рука так и тянулась к палашу, висевшему в ножнах за спиной. Кровь стучала в висках, на бледном лице проступили чернильно-синие вены. В глубинах разума он отыскал пышущее огнем ядро – средоточие боевой силы Черации и приготовился скользнуть в его спокойный центр, чтобы черпать ярость берсерка, сделавшую народ Черации самыми грозными воителями в мире.
Всего лишь легкого прикосновения к пламени хватило, чтобы зрение обострилось до предела, а уши начали воспринимать звуки, недоступные его невероятно чуткому даже в обычном состоянии слуху. Под кожаным колетом вздулись мышцы. Рефлексы усилились, а мысли стали острыми как лезвие бритвы.
Уставший конь споткнулся, и цокот копыт позади стал ближе. Голоса кричали: «А ну стоять! Именем Мактальда, сдавайся!»
Одно имя этого человека – пусть он мертв уже целых двадцать лет – прожгло воздух, словно проклятие. Он прошипел проклятие и увернулся от очередной ветки.
Цокот копыт замедлился и стих, затем послышалось торопливое клацанье наводимых на цель винтовок, защелкали затворы.
В жилах застыла кровь.
Первый пример дает читателю необходимые факты, а второй их оживляет. Однако, чтобы добиться того же эффекта, вовсе необязательно вчетверо увеличивать количество слов. Как говорит известная писательница Роз Моррис, «“Показывай, а не рассказывай” не значит “пиши больше”. Пара строчек, описывающих тщательно отобранные детали, прекрасно справится с задачей…»
[66]
Как же нам вдохнуть жизнь в необходимые факты? На этот вопрос не ответить одним-двумя предложениями, потому что суть художественной литературы – показ. Каждый шаг, каждый прием, каждый нюанс в этом искусстве служит единственной цели – оживить героев и их окружение. Никто никогда не достигнет совершенного умения показывать, потому что никто и никогда не сможет в высшей степени овладеть писательским мастерством. Совершенство здесь – то, к чему мы все стремимся.
Так что очевидный ответ на наш вопрос: просто продолжайте оттачивать каждую грань своего мастерства. Добившись прогресса хотя бы в одной маленькой составляющей сюжетной арки или арки персонажа, вы тем самым сделаете шаг к освоению искусства показывать наглядно. Ниже приведены две конкретные рекомендации, которые помогут уделить особое внимание этому важнейшему из умений.
1. Сосредоточьтесь на чувственном восприятии. Самый простой способ привнести в сцену жизнь – задействовать одно или же все пять чувств. Расскажите читателям, что видит персонаж, какие запахи его окружают. Если действие в сцене происходит во время летнего ливня, вспомните о запахе мокрого асфальта и мерцании бензиновых разводов на поверхностях луж. Не просто сообщите, что герой зашел в цветочный магазин, а покажите, что его там ожидало. Введите активные элементы сцены. Расскажите, как звенит колокольчик на входе, упомяните алые и желтые пятна, благоухание в воздухе. Подключите фантазию и отыщите нюансы, благодаря которым место действия возникнет в воображении читателей. При этом следите за тем, чтобы не переусердствовать с описаниями. Сегодня, когда культура подпитывается телевидением, у большинства людей просто не хватает терпения перелистывать страницы с многословными описаниями, какими бы реалистичными они ни были. Лучше выбрать несколько наиболее важных деталей и использовать их при описании действий и в диалогах.
2. Используйте выразительный язык. Конкретика – источник силы художественной литературы. Вы описываете героя, идущего по улице, но текст станет гораздо экспрессивнее, если сказать, что он, еле переставляя ноги, бредет по аллее или прогуливается по дорожке. Используйте конкретные глаголы и существительные и выбирайте только те определения и обстоятельства, которые сообщают важные факты.
Все вышесказанное ни в коем случае не подразумевает, что в художественной литературе нет места рассказу. Далеко не в каждой сцене или действии требуется полная драматизация. Вы можете использовать рассказ, чтобы кратко изложить события проходных сцен, вскользь упомянуть о чем-то или избежать неуместной демонстрации секса или насилия.
Выстраивая Сцены, стоит ли начинать каждую с предложения, содержащего своего рода предпосылку?
При планировании я советую именно так и поступать. Успешно выстроив арку каждой сцены (цель, конфликт, катастрофа) и арку каждого продолжения (реакция, дилемма, решение), вы прекрасно справитесь с задачей создания прочной структуры всего произведения. Что касается упоминания «предпосылки» Сцены в самом тексте, зачастую это тоже хорошая мысль, ведь мы стремимся к тому, чтобы читатели понимали, что стоит в центре внимания каждой конкретной Сцены. При этом стоит все же сначала дать шанс проявить себя контексту.
Можно ли начать книгу с продолжения?
