Ни разу Батлер не пожалел о принятом решении. Джедд тянул лямку не только за себя и за постепенно отходящего от дел хозяина, его энергии хватило бы еще, как минимум, на десятерых человек.
– Как ваше здоровье, шеф? – спросил Николсон. – Как вы себя чувствуете?
– Спасибо, Джедд, прекрасно. Должен тебе заметить, мое здоровье задает мне меньше вопросов о себе, чем ты о нем… Но почему ты интересуешься моим самочувствием? Хочешь сказать что-то такое, от чего со мной может случиться сердечный приступ?
– Нет! – смеясь, воскликнул Николсон. – Не волнуйтесь, тут дела другого рода.
– Говори, не тяни, Джедд.
– Знаете, мистер Батлер, – сказал Николсон. – Боюсь, вам придется приехать в контору. Собственно, я уже сам собирался вам звонить…
– Что? – переспросил Батлер, затаив дыхание. – Что-нибудь все-таки случилось?
– Нет, не волнуйтесь мистер Батлер. Ничего опасного и нежелательного, как я думаю, для нас с вами… Просто к вам тут посетители…
– Так прими их сам или разгони по домам! Неужели мне обязательно надо выбираться из дома? У меня здесь и так дел невпроворот.
Батлер покосился на шкаф-дверь в потайную комнату.
– Извините, шеф, – твердо сказал Николсон. – Приезжайте, здесь господин из Торгового и Промышленного банка, а с ним еще двое… По-моему, у них к вам какое-то очень выгодное предложение.
Батлер вздохнул.
– Ты мой управляющий, Джедд. Разберись с ними…
– Нет, мистер Батлер! Вопрос такого рода вы должны решить сами. Речь идет о весьма крупных деньгах.
– Что там такое? Ты меня сердишь, Джедд…
– Нет, нет и еще раз нет, мистер Батлер! Я просто настаиваю на том, чтобы вы появились! Иначе просто и быть не может, поверьте моему опыту или же чутью, если считаете, что опыта у меня маловато.
Ретт выругался в сторону от телефонной трубки.
– Ну ладно, жди, сейчас приду, – согласился он, скрепя сердце.
Но ведь в соседней комнате его ждет Ален Перкинсон! Нет, Ретт не мог просто так, сию же минуту приехать.
– Алло? Джедд? – сказал в трубку Батлер. – Ты еще слушаешь?
– Разумеется, мистер Батлер! Как я могу положить трубку раньше вас? – раздалось на другом конце провода.
– Я приеду, но не сию минуту, а через… Ну, скажем, через два часа. Устраивает?
– Хорошо, мистер Батлер, – согласился управляющий. – Постараюсь господ молодых предпринимателей пока чем-нибудь занять…
– А, так у тебя там молодые предприниматели? Что же ты сразу не сказал? – обрадовался Ретт. – Сыграй с ними несколько партий в шахматы или карты… Предложи им виски… Я должен закончить некоторые дела дома, и после этого я сразу приеду… Что ты говоришь?
Ретт услышал, что Джедд Николсон повторяет его слова в сторону от переговорной трубки.
– Это я не вам, шеф, – ответил Джедд и продолжил:
– Ну как, вас устраивает такой вариант?
– Почему бы нет? Мы подождем… – донеслись до Ретта отдаленные голоса.
– Шеф, они согласны, – доложил Джедд. – Итак, мы ждем вас. Правда, есть еще один вопросик…
– Ну что еще? – раздраженно бросил Батлер.
– Как насчет прибавки к моему жалованию? За сверхурочную работу?
Временами молодой управляющий несказанно раздражал Батлера своим нахальством.
– Мистер Николсон! – повышенным тоном ответил Ретт. – Хочу вам напомнить, что вы сами настаиваете на моем визите! Я же не ставлю вопрос о повышении оклада себе самому… Вы все поняли?
– Понял, шеф, – ответил Джедд после непродолжительного молчания.
– Ну вот и отлично, – сухо произнес Батлер. – Итак, до встречи.
Он положил трубку.
* * *
Ален долго стоял у двери, прислушиваясь к каждому шороху. Он старался уловить хотя бы обрывки разговора, но звуковая изоляция была полной. Юноша, как ни напрягал слух, ничего не смог услышать.
Наконец, раздались шаги, они стали приближаться к книжному шкафу. Ален Перкинсон отскочил от двери и принял беззаботный вид.
Дверь открылась, и в комнату вошел Ретт Батлер.
– Ну что? – спросил Перкинсон. – Позвонили себе на работу?
– Да, спасибо, – рассеянно ответил Батлер. – Я позвонил…
– И что же там нового?
– Зачем вам это знать, молодой человек? – раздраженно спросил Батлер. – У вас свои проблемы, у меня свои. Будете меньше знать – спокойней заснете…
– Спокойно заснуть можно только в могиле! – огрызнулся Ален.
Он опустился на кровать.
– Зачем вы так? – снова спросил Ален после непродолжительного молчания. – Я же действительно хочу знать, все ли в порядке.
Батлер сел рядом с Аленом.
– А не принять ли вам чего-нибудь успокоительного? У вас был сильный шок. Послушайтесь меня, пожалуйста, давайте вызовем врача.
– Обязательно надо созывать народ! – раздраженно воскликнул Ален. – Как вам еще объяснить? Я не хочу, чтобы стало известно о случившемся.
– Так или иначе все выйдет наружу. Не могут же такие ссадины на лице зажить молниеносно?
– Я никому не буду показываться. Завтра утром уеду. Луиза и так считает, что меня здесь нет…
Он снова погляделся в зеркало.
– Вас не очень обеспокоит, если эту ночь я проведу здесь? Одна мысль, что нужно вернуться наверх, наводит тоску.
– Ну конечно. Оставайтесь, – без особого энтузиазма ответил Батлер.
Ален пошел к кровати, чувствуя, что что-то вдруг изменилось, отношения стали натянутыми, словно они опять чужие друг другу люди.
– Но если мне лучше уйти, скажите. Давайте без церемоний. Просто мне нужно поспать пару часов. Я даже раздеваться не буду. А как проснусь, так сразу и уеду.
– Как угодно, – холодно сказал Ретт.
– Вы должны мне обещать, что ничего никому не скажете. Даже Саманте.
Секунду помолчав, он добавил с досадливой гримасой:
– До чего же это все унизительно и нелепо. Теперь надо мной станут смеяться. «Ты слышал, как его отделали?» Когда человека убивают, ему по крайней мере стыда терпеть не приходится. А так вот… – Ален мучительно поморщился. – Только людей насмешишь.
Ретт, оглядев комнату, сухо перебил Перкинсона:
– Если вам что-нибудь нужно, скажите.
– Ничего. Спасибо, здесь все есть.
– В таком случае, отдыхайте. Сделайте себе еще одну примочку. И если хотите, таблетку успокоительного…
