После трудного дня я сбрасывала ботинки, наливала себе бокал вина и расслаблялась. Сразу после первого глотка я чувствовала себя счастливой и спокойной – еще до того, как алкоголь успевал оказать на меня хоть какое-то воздействие. На самом деле он вовсе не помогал мне расслабиться. Обладай он таким свойством, его рекомендовали бы к употреблению перед собеседованием или экзаменом. А если бы кто-то вел себя агрессивно, мы бы наливали ему, чтобы он успокоился.
Важно осознать: алкоголь действительно дарит вам подъем, но только от той точки, куда он вас отбросил раньше. Поскольку он выводится из организма в течение 10 дней, спад может стать обычным состоянием для тех, кто регулярно употребляет спиртное. Алкоголь не делает вас счастливым. Просто вы несчастливы, когда у вас нет возможности выпить. Чесать место укуса приятно, но вы никогда сознательно не сели бы в муравейник ради того, чтобы потом иметь возможность почесаться. Это главное во всех наркотических зависимостях: наркотик лишь ненадолго устраняет им же созданный спад, и при этом заставляет своих жертв думать, что подарил им энергию и кайф.
Так работают наркотики, и чем дальше вниз они вас уводят, тем сильнее становится ваша в них потребность. В случае алкоголя этот процесс может быть настолько медленным, что вы едва ли заметите свое падение. Вы пьете, ваша устойчивость к алкоголю растет, и вскоре вам надо увеличивать дозу, чтобы достигнуть такого же эффекта. Это может произойти быстро, но часто это происходит постепенно, в течение жизни.
В какой-то момент вы осознаете, что пьете больше, чем раньше, больше, чем вам когда-либо хотелось, но ведь жизнь – сплошной стресс. Напряжение и проблемы копятся, и вы никак не можете выбрать подходящий момент, чтобы сократить потребление спиртного. Вы принимаете решение отложить это до тех пор, пока жизнь не вернется в спокойное русло. Вы начали пить, чтобы спрятаться от стресса, но только усугубили его.
Зависимость с научной точки зрения
В настоящий момент существует огромное количество неврологических и физиологических объяснений того, как работает зависимость. Давайте начнем с дофамина. Дофамин – это нейромедиатор. То есть это химическое вещество, которое вырабатывается в мозге и передает сигналы от одного нейрона (клетки мозга) к другому. Дофамин известен как молекула зависимости. Отчасти это так, потому что алкоголь и другие вызывающие привыкание вещества химически высвобождают дофамин в мозге
[213]. До недавнего времени ученые считали, что этот нейромедиатор связан с удовольствием. Теперь мы видим, что более высокие уровни дофамина дают нам повышенную мотивацию к поиску вознаграждения, однако не обеспечивают фактическое вознаграждение или удовольствие. Ученые считают, что дофамин ответственен за влечение к наркотику. Если вы испытывали сильное влечение, то знаете, что само по себе это ощущение неприятно, и жаждать чего-то – совсем не то же самое, что любить.
В одном исследовании ученые генетически модифицировали крыс, скрещивая братьев и сестер на протяжении двадцати поколений, чтобы у них были похожие гены. Они выращивали грызунов с повышенным и пониженным уровнем дофамина. Крысы с высоким уровнем гормона были более мотивированы на то, чтобы искать вознаграждение – в виде еды, компании или секса, – но не демонстрировали больший уровень удовольствия, когда получали награду. Крысы с низким уровнем дофамина не были мотивированы на поиск вознаграждения. По сути, их уровень мотивации был настолько низок, что они предпочитали голодать, но не делали нескольких шагов к миске с едой. Однако, когда их кормили, они демонстрировали тот же уровень удовольствия от еды, что и любая другая крыса
[214].
Важно понять разницу между «хотеть» и «наслаждаться». На пике моей зависимости влечение к алкоголю было настолько всепоглощающим, что я уже не контролировала себя. При этом я не получала практически никакого удовольствия от спиртного. Как-то я пила всю ночь, потом вернулась в свой номер в отеле и думала о том, сколько же я выпила и почему я ничего не чувствую. Моя устойчивость к алкоголю повысилась настолько, что мне было очень сложно напиться. Мое влечение усиливалось, а удовольствие уменьшалось. Мне казалось это странным, но исследования мозга все объясняют.
Дофамин не запускает удовольствие, он мотивирует нас. Этот нейромедиатор также важен для обучения и жизненно необходим для нашего выживания. Скажем, вы пещерный человек и исследуете новую территорию в поисках еды. Вы находите заросли малины. Это открытие вызывает у вас всплеск удовольствия. Удовольствие возникает в другой части вашего мозга – прилежащем ядре. В качестве сигнала, что происходит нечто важное, выделяется дофамин. Он помогает мозгу обрабатывать сигналы окружающей среды. Вы подсознательно учитесь, как лучше находить малину. Вы не будете этого осознавать, но ваш мозг запомнит окружающую растительность, количество тени и текстуру почвы. Вскоре вы будете находить малиновые кусты все чаще, сами не понимая, почему. Мы обладаем просто невероятной способностью к обучению. К сожалению, когда к выработке дофамина приводят наркотики, вы учитесь зависимости.
[215]
Вентральная область покрышки стимулирует выработку дофамина
[216]. ВОП – один из трех ключевых компонентов системы вознаграждения. Мы уже кратко упоминали прилежащее ядро, а третья область расположена в префронтальной коре. Удовольствие возникает в прилежащем ядре. Джеймс Олдс и Питер Милнер из Университета МакГилла подключали электроды прямо к этому участку мозга у крыс. Подопытные грызуны могли самостоятельно стимулировать центр удовольствия, нажимая на рычаг. И они нажимали на него раз за разом, игнорируя все остальное. Они пренебрегали потомством, отказывались от еды и секса и в конечном счете умирали от голодной смерти. Ради такой стимуляции крысы были готовы даже вытерпеть сильную боль
[217]. Роберт Хит проводил противоречивые эксперименты на людях, во время которых наблюдал ту же самую повторяемую и неконтролируемую самостимуляцию
[218].
Едва ли вы удивитесь, узнав, что наркотики стимулируют эту область гораздо более эффективно, чем повседневные вознаграждения. Просмотр фильма или вкусная еда также оказывают влияние, но наркотик делает это более непосредственно, создавая уровень активности, выходящий далеко за пределы нормы. На первый взгляд, звучит здорово – напрямую воздействовать на ту часть мозга, которая отвечает за наибольшее удовольствие. Но на самом деле это ужасно, потому что в попытках поддержать гомеостаз и защитить себя ваш мозг будет снижать стимуляцию, которую получает. Когда алкоголь воздействует на прилежащее ядро, в мозге активируется белок CREB, благодаря чему становится возможна выработка динорфина, естественного болеутоляющего.
