Если терапия по каким-то причинам не для вас или не очень по средствам, попробуйте онлайн-версию КПТ для лечения бессонницы на каком-либо внушающем доверие специализированном сайте.
Согласно исследованию, которое опубликовал рецензируемый научный журнал Американской медицинской ассоциации JAMA Psychiatry, среди тех, кто лечился от бессонницы, спустя год возможность нормально спать сохранили вдвое больше пациентов, прошедших шестинедельный курс КПТ, чем те, кому давали стандартные рекомендации и просвещали: 57 % против 27 %.
УЧЕНЫЕ О МОЗГЕ: ПРОКЛЯТИЕ УНДИНЫ
Лет десять назад ко мне поступила пациентка, которая перебывала в руках многих нейрохирургов страны, и каждый раз – по поводу доброкачественной кисты на мозговом стволе. Киста оказалась на удивление живучей, и после очередного удаления тут же появлялась снова. Теперь настала моя очередь.
Мне требовалось отслоить, разделить и отсечь от ее стенок кровеносные сосудики не толще волоса. Операция прошла хорошо, и после пробуждения женщина чувствовала себя вроде нормально. Однако вечером, когда засыпала, у нее остановилось дыхание. Аппаратура послала сигнал тревоги, и мы второй раз за сутки интубировали ее – снова вставили в трахею специальные трубки, как делали перед операцией в рамках общей анестезии, и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Сначала мы решили, что один из наркотических препаратов, введенных для послеоперационного обезболивания, угнетает ее способность дышать самостоятельно; такой побочный эффект иногда убивает тех, кто принимает опиаты.
Следующим утром пациентка опять дышала нормально. Мы сняли дыхательную трубку, которая сильно мешала ей, и, судя по всему, ее состояние весь день не внушало опасений. А после обеда, когда она стала задремывать, у нее опять произошла остановка дыхания. Это уже было серьезно.
«Полагаю, у нее синдром центральной гиповентиляции (СЦГВ)», – сказал мне старший нейрохирург.
До тех пор об этом редчайшем осложнении – СЦГВ – мне приходилось только читать. В большинстве случаев его провоцируют травмы мозгового ствола, в результате чего пострадавший не может самостоятельно дышать, но только когда спит. Это обрекает больного на пожизненную необходимость в механической вентиляции легких на время сна. Любопытно, но это заболевание называют также синдромом «проклятия Ундины», героини европейского фольклора, о которой написано множество литературных и музыкальных произведений – диснеевская «Русалочка» как раз в их числе. В аутентичном сюжете (а он куда мрачнее, чем у Диснея) русалочке по имени Ундина – мифологическому существу, духу водоемов – изменяет любимый муж с такой же смертной, как он сам, женщиной. В отместку она просит своего отца наслать на изменщика проклятие, чтобы все то, что он раньше делал неосознанно, отныне ему пришлось бы делать сознательно, в том числе и дышать. Потом Ундина и неверный муж прощаются, и тут он случайно забывает, что должен дышать, и умирает.
Но вернемся к нашей пациентке. Мы наблюдали ее неделю в надежде, что положение улучшится, когда она оправится от операции. Когда стало ясно, что ее состояние носит устойчивый характер, пациентка согласилась еще на одну несложную хирургическую манипуляцию, избавляющую ее от ежевечерней необходимости терпеть не самую приятную процедуру интубации, когда ей в горло вводят дыхательную трубку. Речь шла о трахеотомии. Я сделал крошечный горизонтальный разрез посередине шеи, вырезал маленькое «окошко» в ее трахее и поместил туда полую пластиковую канюлю (трубочку). Теперь она могла без хлопот подключать укрепленный возле ее кровати аппарат механической вентиляции легких прямо к наружному кончику трубочки, а утром отключать, поскольку в период бодрствования дышала самостоятельно. До сих пор вспоминаю ее и представляю, как она, бедняга, каждый вечер перед сном подключается к вентилятору легких. Как у нас, медиков, принято говорить, лучше всего запоминаешь тех, кто от тебя пострадал. Что правда, то правда.
По счастью, киста у той пациентки больше не вырастает, и ей уже не придется подвергать себя риску очередной хирургической операции. Поскольку в следующие месяцы я наблюдал ее, увидел, что нет худа без добра. Первое время она принимала лунесту, чтобы засыпать, и транквилизатор, чтобы усмирять свои страхи, но вскоре заметила, что осознанное на протяжении всего дня внимание к собственному дыханию оказывает на нее успокаивающий эффект.
«Как будто я целый день медитирую», – сказала она мне.
И ее слова, пожалуй, позволяют плавно перейти к нашей следующей теме.
Глава 7. Просто дышать
Первый приступ случился через неделю после того, как он узнал, что родители разводятся. Смятение и страх перед будущим не оставляли 14-летнего Дж. Т. и в школе. Вот и сейчас, сидя на уроке в мучительной тревоге, что же с ним теперь будет и где ему жить, когда родители разбегутся, он вдруг почувствовал тяжелые гулкие удары сердца. Испуганный, Дж. Т. задышал глубоко и учащенно. Настоящая, в полный рост, паническая атака – вот что с ним приключилось. Дальше произошло что-то совсем странное и пугающее: его левая рука вдруг бессильно обвисла. Дж. Т. попробовал оторвать ее от парты, но рука не слушалась, он даже не ощущал ее. Совсем перепуганный, Дж. Т. попытался встать, но левая нога подломилась под ним, и он свалился на пол в проходе между партами.
Обо всем этом я узнал месяцем позже, когда мать привела Дж. Т. ко мне на осмотр. Передо мной стоял худенький мальчик, тихий, стеснительный и какой-то потерянный. В тот день одноклассники смеялись над ним, рассказал он. Но уже минут через двадцать, когда двое учителей притащили его в кабинет школьной медсестры, паника отпустила, а вместе со спокойствием к нему вернулась и сила в левой руке и ноге. Медсестра велела не мешкая ехать в больницу, но Дж. Т. наотрез отказался. Он решил, что просто чересчур разнервничался, и приписал внезапную слабость в руке и ноге причудам своей нервной системы.
Но через несколько дней, когда они с отцом обсуждали развод, на Дж. Т. снова напал приступ тревоги, дыхание участилось и он весь вспотел – а следом, как тогда на уроке, абсолютная, как паралич, слабость разлилась по левой половине тела. И опять, стоило ему успокоиться, и мышечная сила в руке и ноге восстановилась.
Но даже этот второй случай не встревожил родителей Дж. Т. настолько, чтобы немедленно обратиться к врачу. Удивляюсь подобному небрежению к внезапной мышечной слабости. Почему-то она меньше привлекает внимания и тревожит людей, чем какая-нибудь травма – с ней тут же бегут к врачу, чтобы тот оценил ее тяжесть и назначил лечение. А между тем внезапная мышечная слабость нередко бывает следствием инсульта.
Последней каплей, как рассказала мать Дж. Т., стал еще один эпизод в школе, в точности такой же, как первый. Парень снова поддался переживаниям из-за развода родителей, тревога быстро переросла в приступ паники, и у него снова отнялась левая половина тела.
На этот раз медсестра тут же вызвала скорую помощь, и Дж. Т. доставили в больницу. Врач приемного покоя провел физикальное обследование, а проще говоря, осмотрел мальчика и назначил МРТ-сканирование мозга. Ни осмотр, ни МРТ не выявили ничего тревожащего, все было в норме, никакого дефицита функций, центральная нервная система у парня была «интактной», как говорят нейрохирурги, то есть без повреждений. Ни тромбов, ни опухолей, серое и белое вещество – одно загляденье, как и полагается здоровому молодому мозгу.
