А через несколько дней приступил к опытам. Когда Каэтано, предоставленный самому себе, смирно стоял на арене, Дельгадо, находясь в безопасности за деревянным барьером, с помощью радиопередатчика активировал электроды, вживленные в левое хвостатое ядро мозга быка. На стимуляцию очень низкой силой тока в 0,1 мА животное не отреагировало. Ученый увеличил силу тока до 0,5 мА, и Каэтано повернул голову влево. При 0,7 мА он медленно двинулся в левую сторону по кругу малого радиуса. Добавил до 0,9 мА – бык снова пошел по кругу, но уже быстрее. Когда Дельгадо переключился на стимуляцию правого хвостатого ядра Каэтано, тот снова начал круговое движение, но на сей раз в правую сторону. На всем протяжении эксперимента бык не подавал голоса, не пытался сбежать и не проявлял никаких признаков тревожного возбуждения.
Затем пришла очередь Люсеро. На этот раз, когда бык захрапел от ярости и ринулся в атаку, Дельгадо стимулировал хвостатое тело и таламус в его мозге разрядом силой 1 мА и остановил животное на бегу. В отличие от эксперимента с Каэтано, когда доктор, по сути, управлял его движениями, в эксперименте с Люсеро он будто удерживал быка в смирении, пока давил пальцем на кнопку.
Проделав эксперимент с Люсеро без традиционного красного плаща, Дельгадо повторил его, одолжив мулету у наблюдавшего за экспериментами прославленного тореадора Эль Кордобеса.
«Когда-то в юности я пробовал себя в роли матадора на сельских праздниках, – позже писал доктор. – Теперь испытывал схожие ощущения с мулетой в правой руке и радиопередатчиком в левой один на один с Люсеро, стараясь сохранять хладнокровие, хотя сердце мое неслось вскачь куда быстрее, чем мне бы хотелось. Признаться, один раз в цепи произошел сбой, и бык сумел настичь меня, но, по счастью, я отделался лишь сильнейшим испугом».
Впрочем, то вряд ли был первый эксперимент Дельгадо по радиоуправлению поведением животных. Занимаясь исследованиями в Йельском университете, он на протяжении полутора десятков лет превращал обезьянок и кошек в «маленькие электронные игрушки». С помощью вживленных в нужные области мозга электродов и должной электростимуляции заставлял подопытных зверушек играть, драться, спариваться, засыпать, зевать или скалиться. В передовице New York Times от 12 мая 1965 года приводились слова Дельгадо: он «доказал, что функции, традиционно приписываемые душе, как, например, дружелюбность, удовольствие, словесное выражение мыслей и чувств, возможно индуцировать, модифицировать или ингибировать посредством прямой электростимуляции мозга»
[130].
Удивительное воздействие электричества на нервную систему известно еще с 1771 года – тогда итальянский физик Луиджи Гальвани обнаружил, что пропущенный через лапу мертвой лягушки электрический разряд вызывает в конечности мышечное сокращение. Ученый назвал это проявлением «животного электричества», однако в научный обиход вошел термин его имени – гальванизм. Теоретические знания Гальвани одним из первых применил его племянник Джованни Альдини, он даже устраивал публичные гальванические экзерсисы, показывая, как воздействует электричество на трупы животных и даже на мертвого человека – казненного в 1803 году преступника из Ньюгетской тюрьмы в Лондоне (по свидетельству очевидцев, под действием электрических разрядов у него открылся один глаз, «правая рука поднялась и сжалась в кулак, а голени и бедра задвигались»). Считается, что это жуткое зрелище и вдохновило Мэри Шелли написать роман о Франкенштейне.
Какими бы возмутительными и отталкивающими ни казались публике подобные эксперименты, Дельгадо верил, что его результаты помогут человечеству обуздывать самые низменные инстинкты. Впоследствии он изложил свои научные представления в книге, и, хотя им двигали самые лучшие намерения, публика содрогнулась, узрев в публикации зловещее предвестие кошмаров из антиутопий Джорджа Оруэлла – книга доктора называлась Physical Control of the Mind: Toward а Psychocivilized Society
[131] («Физический контроль над разумом: путь к психоцивилизованному обществу»).
Дельгадо первым в истории научился вживлять в человеческий мозг радиоуправляемые электростимуляторы, что дало толчок развитию медицинской процедуры, которой уже подверглись более 100 тысяч пациентов в мире. Он был в авангарде движения за имплантацию разного рода электронных устройств в головной мозг, чтобы облегчать течение необычайно широкого спектра заболеваний и возвращать страдающих ими людей к нормальной жизни с помощью устройств под названием «интерфейсы “мозг – компьютер”», которые обеспечивают обмен информацией между мозгом и электронными устройствами.
При всех заслугах Дельгадо не о нем я в первую очередь подумал, когда несколько лет назад в нашу клинику обратился пациент по имени Рэймонд с просьбой избавить его от своеобразного недуга. Я подумал о Люсеро, том самом подопытном быке. Еще с медицинской школы, когда первый раз услышал о сомнительных экспериментах доктора Дельгадо, именно за быка я все время переживал.
Микробы атакуют через слизистую глаз
– Я банкир, – сообщил Рэймонд.
Я уже провел неврологический осмотр, и мы с пациентом вернулись в кабинет. Это был мужчина 45 лет, латиноамериканец, но его глаза, совершенно не по возрасту, как в расщелинах, утопали в глубоких складках морщин.
– Точнее, я работал банкиром, – объяснил Рэймонд, вытаскивая из нагрудного кармана пиджака пластиковый пузырек с глазными каплями. – Извините, – он закапал в каждый глаз по две капли и вернул пузырек в карман.
Рэймонд рассказал, что у него всегда проявлялись легкие симптомы ОКР – обсессивно-компульсивного расстройства: он был из тех, кто никогда не оставит на рабочем столе никаких бумаг и ни единой грязной тарелки в раковине. Его супруга не отличалась подобной дотошностью, и потому он испытал даже некоторое облегчение, когда та решила его оставить.
– Это случилось два года назад, – уточнил Рэймонд и снова полез в нагрудный карман пиджака, извлек пузырек и закапал по две капли визина в каждый глаз. – Тогда-то все и пошло наперекосяк.
Рэймонда начали одолевать навязчивые тревоги (обсессии), что микробы пробираются в его организм через слизистую оболочку глаз. Под влиянием неконтролируемо возникавших в его сознании пугающих образов он по сто раз на день прибегал к защитным действиям – компульсиям, закапывая визин. Навязчивые мысли о возможном заражении давили на психику и в конце концов столкнули его в депрессию.
– А вообще все это чушь и ерунда, – сказал Рэймонд, снова доставая пузырек визина. – Я прекрасно знаю это. Но лучше бы не осознавать, какой все это бред. Легче было бы. А так… умом понимаю, а остановиться не могу, ну никак.
Да, Рэймонд ходил к психиатру, и тот прописал ему обычный набор антидепрессантов и транквилизаторов, предназначенных облегчать симптомы ОКР. Ничего не помогало, и мужчина по-прежнему нуждался в помощи.
