Стоики всегда были рады признать человека, наделенного добродетелями, которых они пытались достичь упорным многолетним трудом, изучая и практикуя философию. Согласно Марку, таким человеком был Антонин. Описанные им черты характера дают нам представление о том, каким он сам хотел стать с помощью стоической философии. Антонин был решительным человеком, если уж что-то задумал, обязательно приводил в исполнение свой план
[26]. В «Размышлениях» Марк упоминает о том, что его предшественник никогда не гнался за тщетной славой или похвалой. Напротив, он всегда готов был выслушать точку зрения других людей и принять ее во внимание. Он был крайне основателен при рассмотрении дел, требующих тщательного обдумывания. Антонин никогда не принимал поспешных решений и не полагался на первое впечатление. Каждую проблему рассматривал со всех сторон и не успокаивался, пока не был доволен своими доводами. Он почитал истинных философов, хотя и не со всеми их доктринами был согласен. Антонин не нападал на шарлатанов, но и не поддавался на их уловки. Иными словами, он был сдержанным и рациональным человеком. Отсутствие тщеславия помогало ему следовать доводам рассудка и иметь более ясный взгляд на вещи – в отличие от Адриана он не стремился быть всегда правым.
При Антонине и позднее Марке римская культура переживала переход от почитания софистов к увлечению философами, особенно стоиками. Подход Марка к изучению древнегреческой философии был несколько иным, чем у Адриана. Он искренне старался преобразовать свой характер в лучшую сторону, вместо того чтобы просто набирать очки в интеллектуальной борьбе с конкурентами. Это стремление было заложено еще его семьей, главным образом его матерью, а впоследствии выдающимися учителями, которые принимали участие в воспитании его характера.
И все же римским аристократам было положено пройти формальный курс обучения риторике сразу после вступления во взрослую жизнь, то есть примерно в пятнадцать лет. Это событие символизировало облачение в тогу зрелости (toga virilis). Во время обучения главной обязанностью Марка стало освоение ораторского искусства с целью развития красноречия и дара убеждения, хотя это и шло вразрез с его растущим интересом к философии стоиков. Под руководством Герода Аттика и других наставников он усердно занимался древнегреческим языком, на котором впоследствии написал свои «Размышления». Однако после того как император Антонин усыновил Марка, главным наставником последнего стал Марк Корнелий Фронтон, ведущий преподаватель латинской риторики того времени.
Фронтон был принят в императорскую семью в качестве близкого друга и таковым оставался вплоть до своей смерти (около 166 или 167 годов н. э.) предположительно от чумы во время ее первой эпидемии в Риме. Позднее Фронтон, делясь впечатлениями о Марке, всячески восхвалял его: еще до того как он встал на путь самосовершенствования, у него была врожденная склонность ко всем добродетелям («был хорошим человеком до возмужания и искусным оратором до того, как примерить тогу зрелости»)
[27]. Фронтон был важной фигурой для Марка и одним из цитируемых наставников в первой книге «Размышлений». Однако Марк почти ничего не говорит о влиянии Фронтона на его характер, гораздо большей похвалы удостаивается древнегреческий филолог Александр Котиенский, учитель младших классов. И хотя Фронтон играл значительную роль в жизни Марка, он не был для него образцом для подражания. Фронтон также всячески старался разубедить своего юного ученика в целесообразности стоических практик.
Как известно, Фронтон беспокоился, что философам порой не хватало красноречивости государственных чиновников и императоров и они могли принимать непопулярные решения под влиянием собственных доктрин. В своих письмах Марку он говорил, что даже если тот достигнет мудрости основоположников Стоицизма Зенона и Клеанфа, он все равно будет вынужден, хочет он того или нет, носить пурпурную имперскую мантию, «а не облаченье философов, сшитое из грубой шерсти»
[28]. Фронтон имел в виду, что Марк должен не только одеваться, но и говорить как император, облачаясь в пурпур и добиваясь популярности своими официальными речами. На самом же деле Марк предпочитал одеваться и говорить просто, как философы или, что ему не особо удавалось, как рядовые граждане. Фронтон стремился дать мальчику социально-культурное образование, необходимое для его положения в жизни, и научить ораторскому искусству, а также писать эффектные политические речи. Это было трудное время для юного Цезаря, поскольку он разрывался между риторикой и философией. Однако постепенно Фронтон утрачивал свое влияние на мальчика. Красноречие и мудрость – разные вещи. Нам известно, что Марк постоянно повторял высказывание Платона: «Народы будут счастливы, когда настоящие философы будут царями или когда цари будут настоящими философами».
Борьба софистов и стоиков за право влияния на молодого Марка началась сразу после смерти Адриана, когда Антонин попросил вернуться в Рим философа Аполлония Халкедонского. Как утверждается в «Жизнеописаниях Августов», Антонин наказал Аполлонию переехать в имперский дворец, точнее дворец Тиберия, чтобы тот полностью посвятил себя воспитанию Марка. На что Аполлоний ответил кратко и лаконично: «Не учитель должен ехать к ученику, а ученик к учителю»
[29]. Антонин счел такой ответ дерзким и саркастически заметил, что Аполлонию куда легче было осилить дорогу из Греции в Рим, чем ему пройти путь из своего дома во дворец. Эка наглость – настаивать, чтобы его сын ходил к учителю домой брать уроки, как простолюдин. Из всех философов больше всего Марк посещал лекции Аполлония, из чего можно сделать вывод, что Антонин все-таки смилостивился и разрешил своему сыну общаться с другими учениками за пределами имперского дворца. Даже спустя много лет, уже будучи стариком, Марк продолжал посещать публичные лекции философов наряду с рядовыми гражданами, чем вызывал общественный резонанс.
Марк восхищался учительским талантом Аполлония и его свободным владением предметом, связанным со стоическими доктринами. Но больше всего его восхищал характер Аполлония. Софисты много рассуждали о мудрости и добродетели, но все это были лишь пустые слова. В противовес им Аполлоний не выпячивал свой интеллект, но при этом мог выйти победителем из любого философского спора со своими учениками. От него Марк узнал на практике, что значит для стоика «жить в согласии с природой», то есть жить в ладу с разумом и только им руководствоваться в жизни. В самом деле, Аполлоний был не просто профессором философии, он демонстрировал преданность идеям и беспристрастность истинного стоика даже перед лицом жестокой боли, длительной болезни и потери ребенка. Марк также видел в нем яркий пример того, как настоящий стоик может предаваться какому-либо делу с большим усердием и решимостью и при этом не беспокоиться о результате (они называли это действием с «оговоркой наперед», стратегией, которую мы будем рассматривать дальше). Марк добавляет, что Аполлоний принимал помощь от друзей с благосклонностью, но при этом не унижался и не выказывал хотя бы намека на неблагодарность
[30]. Будущий император был вдохновлен примером этого человека, именно такой личностью он рассчитывал стать с помощью Стоицизма.
