В процессе когнитивно-поведенческой терапии мы учимся брать на себя ответственность за катастрофические оценочные суждения, которые нас расстраивают. Современные когнитивные психотерапевты рекомендуют своим клиентам описывать события более приземленным языком, как это делали до них стоики. Они называют это «декатастрофизацией», то есть понижением градуса восприятия ими ситуации от провоцирующей тревогу до более прозаической и менее пугающей. Например, основоположник когнитивно-поведенческой терапии Аарон Тёмкин-Бек советовал своим страдающим от тревоги клиентам писать «декатастрофирующие сценарии», в которых они делали бы упор на фактическую сторону стрессовых ситуаций без жестких оценочных суждений и эмоциональных высказываний: «Я потерял работу и теперь ищу новую» лучше, чем «Я потерял работу и тут ничем не поможешь. Это полная катастрофа!» Если хорошенько подумать, то в стрессовой ситуации мы склонны преувеличивать и приукрашивать события как в своем воображении, так и когда рассказываем об этом другим людям. Декатастрофизация предполагает переоценку вероятности того, что случится что-то плохое, и масштаба этого плохого события, а также его рефрейминг (изменение чьей-либо точки зрения) в более реалистичные тона. Бек спрашивает своих клиентов: «Будет ли это на самом деле так ужасно, как вы думаете?» Катастрофическое мышление часто предполагает следующий ход мыслей: «Что если? Что если сбудется наихудший сценарий? Я не смогу этого перенести». Декатастрофизация – процесс переоценки тяжести ситуации – такой ли ужасной она кажется – и понижения ее градуса с помощью перехода от вопроса: «Что если это случится? Как я справлюсь с ней?» к вопросу: «Ну и что, если это случится? Не конец света».
Другой распространенный метод декатастрофизации – постоянно спрашивать клиента: «Что дальше?» Образы пугающих событий, которые рисует нам воображение, стремительно раскручивают ситуацию до наихудшего исхода, провоцирующего тревогу, и закрепляются, как если бы печальный опыт длился вечно. В действительности все в нашей жизни имеет только три фазы: до события, само событие и после события. В жизни все непостоянно, и время – лучший лекарь, на смену одному событию приходит другое. Часто тревогу можно снизить, просто отодвинув образ пугающего события до точки наихудшего исхода и представив, размышляя реалистично, катастрофично ли то, что может случиться через несколько часов, дней, недель или месяцев после него. Напоминать себе о тленности бытия было излюбленной стратегией Марка, и это мы увидим в последующих главах. Мы можем ее применить, задав себе вопрос: «Что в действительности, вероятнее всего, может случиться? Ну и что? Ну и что дальше?» и т. д.
Оригинальный когнитивно-поведенческий подход Бека к тревоге основан на так называемой транзакционной модели стресса, разработанной Ричардом Лазарусом
[47]. Оценивая опасность ситуации, представьте, используя образ качели-балансира, насколько вес угрозы перевесит один их конец. А другой конец качелей мысленно нагрузите вашей оценкой собственной способности справиться с ситуацией или, если хотите, вашей уверенности в себе. Если вам кажется, что угроза перевешивает вашу способность справиться с ситуацией, тогда вы, скорее всего, будете испытывать чрезвычайный стресс и тревогу. С другой стороны, если вы оцените опасность ситуации низко, а свою способность справляться – высоко, тогда вы почувствуете спокойствие и уверенность в своих силах. Стоики, подобно современным психотерапевтам, пытались изменить обе части уравнения.
Поэтому, как правило, когда вам удается представить ситуацию в более реалистичном свете, вы прикидываете, как можете с ней справиться и выйти победителем. Иногда требуется творческий подход к решению проблем – альтернативные решения, полученные в ходе мозгового штурма, и оценка их последствий. Стоики любили задавать себе вопрос: «Какие добродетели, полученные от Природы, помогут мне лучше справиться с ситуацией?» Можно также подумать, как другие люди ведут себя в подобной ситуации, и попытаться смоделировать их отношение и поведение. Как поступали в таких случаях Сократ, Диоген или Зенон? А что делал в этом случае Марк? В современной терапии клиенты моделируют поведение других людей и разрабатывают планы поведения в критической ситуации на случай, если она произойдет. Представив, что будет делать или посоветует другой человек, вы лучше сможете формулировать планы поведения в критической ситуации и в итоге придете к ее декатастрофизации и понизите балл на шкале оценки ее тяжести. Это означает перейти от оценки ситуации как абсолютно невыносимой к представлению реалистичных способов ее преодоления. Чем четче вы сформулируете ваш план поведения в критической ситуации, тем более уверенно сможете повести себя на практике и тем ниже будет уровень испытываемой вами тревоги. Например, стоики, когда их друзья переживали внутренние конфликты, писали им письма, призванные успокоить их и помочь увидеть события в менее катастрофичном и более конструктивном свете. До наших дней дошли шесть утешающих писем Сенеки. Например, он писал женщине по имени Марсия, которая только что потеряла сына. Его утешающие аргументы включали идею о том, что смерть – это освобождение от всей боли, существующей в жизни, барьер, за которым кончаются все наши страдания и который возвращает нас в умиротворенное состояние, присущее нам в момент рождения. Еще Эпиктет рассказывал ученикам про одного глубоко уважаемого им стоика Пакония Агриппина, который любил писать подобные утешающие письма самому себе, когда на его долю выпадали тяжелые испытания
[48]. Будь то лихорадка, клевета или изгнание, он сочинял «евлогии» (благословения), в которых воздавал хвалу за посланные ему невзгоды, воспринимая их как возможность укрепить свой характер. Агриппин был подлинным мастером декатастрофизации. Любую трудность он рассматривал как возможность проявить свои способности, мудрость и силу характера. Эпиктет рассказывает случай, когда к Агриппину, приготовившемуся отобедать с друзьями, пришел посланник и объявил, что император Нерон устроил политические репрессии и изгоняет его из Рима. «Ну, хорошо, – сказал Агриппин, пожимая плечами, – мы отобедаем в Африке», первой остановке на его пути изгнания
[49].
Практиковать стоическую технику объективного представления можно начать прямо сейчас – для этого необходимо описать простым языком беспокоящее вас событие. Излагайте свои мысли как можно точнее и смотрите на них философски, то есть с выученным безразличием. Как только вы освоите это искусство, сделайте следующий шаг и, следуя примеру Пакония Агриппина, поищите положительные возможности в этой ситуации. Напишите о том, как вам удалось справиться с ситуацией, проявив силу характера и мудрость. Представьте, как справился бы с подобной ситуацией кто-то, кем вы восхищаетесь, или что этот человек посоветовал бы вам. Отнеситесь к этому событию как к спарринг-партнеру в тренировочном бое, дав ему возможность укрепить вашу эмоциональную устойчивость и способность преодолевать трудности. Возможно, вам придется зачитать свой сценарий вслух и проверить его несколько раз или написать версии сценария, пока вы не будете довольны результатом и ваши чувства по поводу этой ситуации не изменятся. Марк часто называет этот способ отношения к ситуации отделением наших оценочных суждений от внешних событий. Подобным образом когнитивные психотерапевты на протяжении многих десятилетий учили своих клиентов следовать известной цитате Эпиктета: «Расстраивают человека не факты и события, а то, как он смотрит на них», которая стала неотъемлемой частью первоначальной ориентации (социализации) клиента на терапию. В когнитивно-поведенческой терапии эта техника называется когнитивным дистанцированием, поскольку заключается в осознанном отделении или отдалении наших мыслей от внешней реальности. Бек называет этот процесс метакогнитивным, что означает повышение уровня осознанности или так называемое мышление о мышлении:
