Какими бы ни были мотивы Кассия, Марк в этот момент переживал самый серьезный кризис в своем правлении. Едва оправившись от последнего приступа болезни, он спешит отреагировать на государственный переворот. Марк вглядывается в лица своих полководцев. Они уже знают, что ему предстоит покинуть северную границу и спешно вести армию на восток. Кассий со своими легионами может напасть на Рим, чтобы закрепить свои притязания на имперский трон. Эта нависшая угроза спровоцировала в городе тотальную панику и дала больше оснований для критики Марка в Сенате. Несмотря на это Марк со своими могущественными легионами, которые преданно служили ему на Дунае, закрепил за собой репутацию, которую трудно было поколебать.
На следующее утро Марк по пути отправляет гонца в Рим с письмами Сенату, его союзнику Марцию Веру в Каппадокии и, что важнее всего, Кассию в Египте. Его послание предельно ясно: «Император подтверждает, что жив, находится в добром здравии и вскоре возвращается». Теперь он должен как можно быстрее заключить мир на севере, чтобы отправиться на юго-восток для подкрепления сил своих верноподданных в Каппадокии и лично навести порядок. Но посвящать своих солдат во все обстоятельства будет преждевременно, он сначала должен удостовериться, что гражданская война неизбежна. Среди северных племен все еще возникают очаги сопротивления, которые им приходится подавлять, и он не хочет, чтобы варвары, рассредоточенные вдоль Дуная, пронюхали о кризисе, пока ведутся переговоры о мире.
Наедине с собой он продолжает размышлять о своей реакции на новость. Самое тяжелое – это неопределенность ситуации. Марк предполагает, что в каком-то смысле Кассий считает, что поступает правильно: виной тому его абсолютное невежество относительно того, что правильно, а что неправильно, потому как Сократ и стоики учили, что нет такого человека, который бы осознанно совершал ошибку. Разумеется, именно за это философское отношение Кассий так не любит Марка, потому что считает великодушие признаком слабости. Это и привело к конфликту между их личностями, двумя способами правления и двумя философиями жизни: одна жестокая, другая великодушная.
После получения Марком послания от Сената о событиях в Египте прошло несколько недель. Как только он получил весть о восстании, Марк отвез своего тринадцатилетнего сына Коммода в Сирмий, где тот облачился в тогу зрелости (toga virilis) и был официально признан совершеннолетним римским гражданином и теперь мог готовиться к восхождению на трон. Он был отрекомендован легионам как прямой наследник Марка, с тем чтобы лишить Кассия притязаний на трон. Должно быть, Кассий узнал, что император жив, но о его отступлении не было и речи. Однако то обстоятельство, что весть о неудавшемся перевороте Кассия распространилась за пределы Таврских гор в Каппадокию, означало, что у него недостаточно войск, чтобы Сирия могла выдержать массированный удар от армии верноподданных Марка. Тем не менее в лагере императора было неспокойно – ходили разные слухи, и царил хаос. Но вот настал момент, когда император обратился к своим солдатам и объявил, что они отправляются на юго-восток, чтобы объединиться с силами Марция Вера в Каппадокии и ударить по главной армии Кассия в Сирии.
Утро. Марк готовится к предстоящему дню, размышляя о действиях Кассия и сенаторов, которые объединились против него. Как всегда, Марк предупреждает себя, что должен быть готов к встрече с назойливыми, неблагодарными, жестокими, вероломными и завистливыми людьми
[172]. Согласно стоикам, люди склонны совершать нравственные ошибки, потому что большинство не может постичь истинную природу добра и зла. Человек не рождается мудрецом, но мы должны стремиться стать такими с помощью образования и обучения. Марк считает, что философия научила его отличать добро от зла и наделила способностью понимать натуру таких людей, как Кассий, который поступает крайне несправедливо. Он напоминает себе, что даже противники являются его братьями, пусть не кровными, а скорее его согражданами во вселенной, которые разделяют с ним возможности обретения мудрости и добродетели. И хотя они порой поступают несправедливо, они не могут причинить ему настоящего вреда, потому что их действия не могут запятнать его характер. Понимая это, Марк не может на них злиться или их ненавидеть. Его противники призваны сотрудничать с ним, говорит он, равносильно тому, как верхний и нижний ряды зубов совместно трудятся над пережевыванием пищи. Восстать против такого человека, как Кассий, когда он разъярен, или даже отвернуться от него – значит противоречить здравому смыслу и законам природы. Марк напоминает себе, что не должен относиться к повстанцам как к врагам, ему следует смотреть на них благодушно, как смотрит врач на своих пациентов. Он не торопит события и уединяется для размышлений – он знает, как важно сохранять здравое состояние ума перед лицом опасности, особенно учитывая ту огромную власть, которой наделил его римский народ. Покончив с размышлениями, Марк облачается в военный плащ. За дверью его встречают Помпеян и несколько других советников. Настал момент обратиться с речью к рядам легионеров, собравшихся в центре лагеря.
Марк приветствует их как соратников. Он говорит, что смысла в том, чтобы жаловаться и горевать по поводу мятежа на востоке, нет. Он принимает все, что ему посылает судьба, как волю Зевса. Он просит их не гневаться на провидение и уверяет в своем искреннем сожалении о том, что им приходится без отдыха участвовать то в одной войне, то в другой. Он хотел, чтобы Кассий сначала обратился к нему и заявил о своих притязаниях перед армией и Сенатом. Поразительно, но Марк обещает им, что он сложит свои полномочия и откажется от имперского титула без борьбы, если его убедят, что это необходимо для всеобщего блага. Однако уже поздновато для таких рассуждений, потому что война началась.
Он напоминает своим войскам, что их слава далеко превосходит репутацию восточных легионов, поэтому у них есть все причины для оптимизма. И хотя Кассий – один из самых почитаемых полководцев, Марк говорит, что им не стоит бояться «орла во главе галок» – это замечание вызывает несколько мрачных смешков. В конце концов, ведь не Кассий добился этих славных побед, а простые солдаты, которые сейчас стоят напротив него. К тому же скоро к ним присоединится преданный ему Марций Вер, не менее искусный полководец, чем Авидий Кассий. Марк надеется, что Кассий раскается в своих действиях, узнав, что император жив. Он должен верить, что, только ошибочно полагая, что Марк мертв, прежде преданный ему военачальник мог так его предать. Если же Кассий будет упорствовать и продолжит сопротивление, ему придется еще раз хорошенько подумать, когда он узнает, что Марк Аврелий идет на него во главе такой многочисленной армии опытных ветеранов с севера (римский историк Кассий Дион представляет здесь якобы оригинальный текст его великолепной речи).
Собравшиеся перед Марком легионеры отлично знают, что их любимый государь и военачальник – философ-стоик. Тем не менее их просто ошеломило то, что последовало дальше. Марк убеждает их, что больше всего он желает проявить милосердие.
Простить человека, который его обидел, остаться другом тому, кто втоптал его дружбу в грязь, сохранить преданность тому, кто проявил вероломство. То, что я здесь говорю, может вам показаться неслыханным, но вы не должны сомневаться. Я твердо уверен, что доброта еще не совсем умерла в сердцах людей и что в нас еще остались следы античной добродетели. И даже если кто-то засомневается в этом, это только укрепит мое желание дать людям увидеть собственными глазами то, в возможность чего мало кто верит. Ибо это единственная награда за мои страдания. Если бы я мог положить конец всему этому с честью и показать всему миру, что есть способ даже гражданскую войну разрешить достойно.
