Да, вредители портят урожай, но бомбить их пестицидами оказалось чрезмерно скоропалительным решением, безрассудным и надуманным. Используя пестициды, чтобы убить все живое в почве, мы оставляем ее беззащитной перед чрезмерно разрастающимися грибами и жизнестойкими бактериями, которые никак не идут на пользу урожаям. Пестициды также проникают в нашу еду и травят нас. Посмотрите на ДДТ. Его использование было неразумным и оставило свой след на нескольких поколениях. Если какой-то ученый в лаборатории изобрел новое вещество, которое в пробирке кажется многообещающим, это еще не значит, что мы должны торопиться скорее опрыскать им свою еду.
Сейчас мы понемногу приходим в себя от этой безумной тенденции и начинаем осознавать, что бесчисленное количество людей больны от всей той гадости, которой мы накачиваем свои продукты питания и окружающую среду. Однако пока мы еще очень далеки от мира своих предков, где еда была чистой, по определению экологически выращенной и свежей. Если вы посмотрите на данные о том, когда мы отказались от прежних сельскохозяйственных методов и когда произошел резкий скачок в распространении современных заболеваний, вы будете поражены.
На заре раковых исследований некоторые «непокорные» врачи высказывали предположение, что сигареты могут потенциально быть связаны с ростом раковых заболеваний. Они стали объектом насмешек и травли. Знаменитая цитата из тех времен принадлежит одному ведущему врачу, который сказал, что распространение раковых заболеваний с таким же успехом может быть вызвано нейлоновыми колготками, которые наводнили рынок примерно тогда же, когда возросла популярность сигарет. Поскольку курили почти все, трудно было изолировать курение и проследить причинно-следственную связь между ним и раком. Однако по мере того, как стало появляться все больше исследований на эту тему, ученых осенило, что курение приводит к раку легких. Теперь все об этом знают.
Я верю, что сейчас пришло время для такого же озарения в отношении всех тех ядовитых химикатов, которыми мы наводнили свое окружение. Вокруг нас столько ядовитой дряни, что сложно понять, что именно приводит к стремительному распространению раковых, аутоиммунных заболеваний, аутизма и в некоторых случаях даже диабета. Если посмотреть на тенденции, они соответствуют распространению промышленного сельского хозяйства и идеологии «улучшения жизни при помощи химии». Что, если накопительный эффект всех этих токсинов приводит к росту заболеваемости? Что, если двадцать лет спустя мы оглянемся назад и скажем себе: «Какого черта мы все это сыпали в свою еду, о чем мы только думали?»
Городской монах выступает вперед, чтобы быть частью решения, а не частью проблемы. Мы не ждем, пока корабль потонет. Это наша планета. Мы должны оставить ее своим детям.
Сахар – это наркотик
Эпоха рабства была одной из самых мрачных глав американской истории. Работорговля была процветающей частью экономики Нового света, а также непыльным заработком для многих в Старом мире. Трудовые ресурсы были необходимы, чтобы разрабатывать природные богатства и щедрые ресурсы Америки, и благодаря людям без стыда и совести в ее гавани начали швартоваться корабли, полные африканских рабов для работы на плантациях.
Одной из самых денежных сельскохозяйственных культур, на которую опиралась экономика работорговли, был сахар. Элиты Старого света распробовали его и подсели на сладкое. Огромный спрос на сахарный тростник продолжал расти, и все больше людей оказывалось в рабстве. Пристрастие европейцев к сахару (и табаку) было одной из основных причин того, что все больше людей безжалостно отрывали от дома и отправляли работать на плантациях.
Можно сказать, что сахар был причиной спроса на рабов, но в результате вышло так, что мы все стали рабами сахара. Шрамы, оставленные рабством, понемногу начали заживать (хотя заживать им придется еще очень долго), а вот пристрастие к сахару, распространившееся в нашем обществе, губит наше здоровье. Оказывается, сахар вызывает привычку в десять раз более сильную, чем кокаин, и активирует центры удовольствия в нашем мозгу, которые заставляют нас хотеть его все больше. Мы сидим на сахаре, как на игле, и последствия этой наркомании начинают сказываться. Сладкое манипулирует уровнем сахара у нас в крови, снижает наш иммунитет, стимулирует жировые отложения и кормит вредные бактерии в нашем кишечнике.
Когда вы думаете о сахаре, представляйте себе не только белые кристаллики. Изобретение кукурузного сиропа с повышенным содержанием фруктозы позволило гигантам пищевой промышленности взять сельскохозяйственную монокультуру, выращивание которой субсидируется за счет наших налогов, и выделить из нее суперсахар. Пищевая промышленность кладет эту дрянь во все подряд, и от нее мы толстеем.
Годами мы ошибочно считали, что проблема в том жире, который мы съедаем. На самом деле, как считает мой друг, врач и писатель Марк Хайман, проблема кроется в самом слове «жир». То, что мы едим, и то, что мы запасаем, – это не одно и то же, и неправильное употребление слова «жир» привело к неправильному пониманию похудения. Рафинированный сахар тоже приводит к набору веса. Он быстро запасается в организме в виде жира, потому что организм нередко не может справиться с тем громадным количеством калорий, которое содержится в сахаре. Хорошие насыщенные жиры необходимы мозгу и используются для синтеза гормонов. Они сжигаются организмом и у большинства людей не вызывают проблем. Сахар же, особенно фруктоза, очень легко превращается в жировые отложения, и именно он виноват в нашем лишнем весе.
Углеводы накормят мир
Сахар – это углевод: макроэлемент питания, который мы используем как один из основных источников энергии. Нас прельстило в углеводах в частности то немаловажное обстоятельство, что калория – это всегда калория, и если мы получим высокие урожаи пшеницы, сои и кукурузы, то сможем произвести достаточно калорий, чтобы накормить мир; вот и решена проблема голода. Чего мы не учли, так это то, что спасительные сельскохозяйственные монокультуры истощат почвы, накормят нас пустыми калориями, которые откладываются в виде жира, и уничтожат биоразнообразие.
Сложные углеводы хорошо расщепляются и помогают поставлять нашим клеткам так необходимую им энергию. Их влияние смягчается природной клетчаткой, и они не подвергались инженерии, так что не содержат столько сахара, чтобы мы не способны были его переварить. И тем не менее потреблять слишком много сложных углеводов нехорошо для здоровья. Да, они служат топливом; но это не значит, что надо заливать их в организм через пожарный шланг. В биологии все происходит медленно и равномерно, и именно так мы адаптировались к тому, чтобы потреблять калории из углеводов. Иногда нам перепадало лакомство – мед или сладкий фрукт, – но его разбавляли клетчатка, белок, жир и вода: все то, из чего состоял наш обычный рацион. Лакомства были редки, тем они и отличались. Сегодня люди могут спокойно съесть громадный десерт на обед и даже не задуматься об этом.
Итак, продукты, производимые пищевой промышленностью, с каждым годом содержат все меньше питательных веществ и все больше калорий. Наш мозг сигналит, чтобы мы заправились питательными веществами, и если их нет в нашей еде, то не важно, сколько пустой дряни мы сжуем: мы все равно будем чувствовать себя неудовлетворенными и голодными.
