По поводу молодого тренера, жизнь которого оборвалась так рано, я могу только строить догадки, что он тоже питался традиционно. Знали ли он и его родные о замечательной способности питания контролировать и даже обращать вспять сердечно-сосудистые заболевания? Полагаясь на имеющиеся у нас доказательства, я твердо уверен, что летального исхода можно было бы избежать. Мы знаем, что болезни сердца излечимы. И опять же очень важный вопрос: почему он и его семья не знали об этом?
Подобные истории я вижу и слышу слишком часто. Постоянно вспоминаю их и тогда, когда прочитавшие эту книгу рассказывают мне про свои «чудесные исцеления» и когда люди задают мне вопросы по поводу своих проблем со здоровьем, на которые я могу только предложить какие-то довольно безличные научные выкладки, потому что у меня нет лицензии врача.
Есть нечто, связывающее всех этих людей независимо от того, помогла ли им информация из моей книги или они столкнулись с ней впервые: большинство удивляются, почему они не слышали об этом прежде. Почти все недоумевают, почему информация о всеобъемлющем влиянии питания не слишком известна, особенно среди врачей. (Именно поэтому так важна новая программа по питанию в крупном медицинском центре, которой руководит мой сын и соавтор Том и его жена Эрин.)
Опираясь на свою многолетнюю жизнь в научно-образовательном сообществе, я не могу не отметить и роль «научного истеблишмента»: отчасти знание остается скрытым от общественности потому, что мы не изучаем и даже не обсуждаем важнейшую концепцию питания ни в лабораториях, ни в аудиториях, ни на кафедрах. Но еще хуже то, что олигархат промышленности, правительства, научных кругов и медицинских учреждений безостановочно старается не допустить это знание до общественности!
Почему? Все просто. Они боятся, что такая информация может указать на гораздо более дешевые и эффективные решения проблем со здоровьем, нежели их продукты и программы. Олигархия хочет защитить свой бизнес и слишком часто делает это, не разбираясь в средствах. У них весьма масштабный бизнес. Знание – сила, а у институтов есть силы, чтобы контролировать знания. Еще ужаснее то, что, не позволяя знаниям добраться до людей, они зарабатывают деньги, чтобы с их помощью еще жестче контролировать информацию. Такая самовоспроизводящаяся сила – вечный двигатель.
Олигархия зарабатывает на нас дважды: как на налогоплательщиках, налоги которых идут на субсидии для производства смертельной еды, и как на потребителях, которые покупают дорогие лекарства и процедуры ради излечения.
Будучи профессионалом, я прекрасно знаком с доказательствами влияния питания, которые сводят на нет все эти глупости. Но также я понимаю, что в водовороте современной жизни мы сталкиваемся с непростой дилеммой. Олигархия, производя вредную для нас продукцию, также обеспечивает рабочие места для многих из нас. Мы работаем, иногда невольно, на олигархию, даже когда страдаем от употребления продуктов, которые «мы» производим. Все сообща мы работаем против наших собственных интересов! Мы ставим богатство для немногих выше, чем здоровье большинства. Мы должны слезть с этой карусели, иначе мы заплатим гораздо более высокую цену, нежели наша собственная жизнь, – на кону существование нашей планеты и всех ее обитателей. Топливо, на котором работает эта карусель олигархии, – это знание, а сила, его производящая, – это своекорыстие.
Наша система в корне неразумна и аморальна. Неразумно, что мы представляем диетологию как редукционистскую науку (главным образом в коммерческих целях), а не как всеобъемлющее знание. Аморально, когда олигархия активно прячет знания от общественности, особенно когда мнение формируется с помощью бюджетных денег. Это классическая гегемония. Например, из-за олигархии почти невозможно получить финансирование для серьезных и профессиональных исследований влияния полноценного питания на здоровье человека и предотвращение заболеваний, особенно когда речь идет о растительной диете. Хотя существующие исследования на тему правильного питания нельзя назвать совершенными. Вопросы остаются, особенно в связи с применимостью здоровой диеты для всех людей в любых обстоятельствах и в отношении всех недугов. Но прежде чем мы сможем изучить эти вторичные вопросы, необходимо принять основную гипотезу.
Короче говоря, у нас практически нет исследований, нет осмысленного обсуждения и нет никакой полезной информации. Меня коробит, когда, рассказывая коллегам о достоинствах растительной диеты, в ответ я слышу, что «исследований недостаточно» – идеальная реакция эгоистичного резонера.
Наша неспособность правильно изучать питание представляет огромную проблему, ведь эта научная тема лежит в основе обсуждения многих актуальных вопросов нашего общества, в том числе ухудшения экологии, расходов на здравоохранение, личной гигиены и множества других аспектов, с ними связанных.
Не хочу оставлять у читателя впечатление о себе как о безнадежном скептике, которому все не так. После выхода первого издания этой книги несколько очень воодушевляющих событий произошло в среде стремительно растущего сообщества людей, которым не все равно и которые делают все возможное, чтобы продвигать нашу тему. Документальный фильм 2011 г. «Вилки вместо ножей» (Forks Over Knives, доступен на Netflix на момент написания этой статьи) посмотрела очень большая аудитория – как минимум 20 млн зрителей по одной из оценок. Потом появилось множество других документальных фильмов, сосредоточенных на конкретных проблемах, связанных с нашим текущим питанием. Фильм 2015 г. «Растительная нация» (PlantPure Nation, также доступен на Netflix) исследует мир власти и содержит кадры дебатов в Законодательном собрании штата Кентукки, члены которого, получив предложение признать преимущества растительной диеты, ломают голову над вопросом политической целесообразности. (Финал показателен.) В фильме «Заговор» (Cowspiracy, 2014 г.), который посмотрели более 1,2 млн зрителей на YouTube, показывается, как трудно даже начать дискуссию о влиянии животноводства на наши экологические проблемы. Перечисленные и многие другие новые фильмы производят впечатление долгожданного пробуждения.
Меня особенно радует растущий интерес медицинского сообщества к информации о питании, которую врачи не могут получить в ходе своего формального обучения. Почти треть из 600 с лишним лекций, которые я прочел в США и за рубежом после публикации первого издания этой книги, предназначалась для медицинских вузов и участников медицинских конференций. И мне приятно думать, что эти профессионалы будут в дальнейшем занимать руководящие должности в системе здравоохранения. Также внимания заслуживает новая программа Тома, основанная на концепции растительной диеты и смело именуемая «Питание в медицине», которая очень востребована в Медицинском центре Рочестерского университета.
Несомненно, есть прогресс по сравнению с периодом, когда вышло первое издание этой книги. Но, к сожалению, никаких перемен не произошло с теми, кого я называю «олигархия», а также с научными кругами и правительственными чиновниками.
Все-таки обычные люди должны иметь информацию о питании не только для их личного здоровья, но и для здоровья нашего глобального сообщества и всей нашей планеты.
