В Конни без памяти влюблен Джеймс Р. Скунмейкер, американский финансист «величаво солидных размеров».
Мистер Джозеф Кибл. Первый муж леди Констанс; пожилой вдовец. Низкорослый, дородный. Состояние нажил на южно-африканских алмазных копях. Обожает жену; обожает и боится. С леди Констанс у него (по его же инициативе) общий счет в банке: дал слабину во время медового месяца. Когда волнуется (а в «разборках» с супругой это происходит частенько), громко бренчит в кармане ключами и трется затылком о каминную полку.
Филлис. Падчерица Джозефа Кибла. Леди Констанс не желает даже слышать о дочери, Кибл же старается (получается плохо) встать на сторону падчерицы. Миниатюрна, хрупка, огромные карие глаза «под облаком темных волос». В выражении глаз – вселенская печаль.
Леди Гермиона Босток. Жена полковника Эгберта Уэджа, сестра лорда Эмсворта, леди Констанс, герцога Данстбла и Галахада Трипвуда. Невысокая, хрупкая, походит на кухарку, – но все, кто с ней встречаются, «трясутся от одного ее взгляда» («Полная луна»). «Истинный самодержец», она привыкла, что все ее желания исполняются по первому же слову, и «те, кто хорошо ее знал, не портили себе жизнь» («Дядя Динамит»). «Демоническая тетка», как ее называют, со взглядом, как у «воспитанного василиска», она тем не менее «легко опьянялась вином прельстительных слов». Когда злится (а злится она всегда) – «шипит, как жир на сковородке», «взрывается, как бумажный пакет», и цокает языком. Стремится к уединению, подолгу молчит, а с лордом Эмсвортом вообще не разговаривает – к чему терять время зря? В жизни любит всего три вещи: решительность, расторопность (ни тем, ни другим ее муж похвастаться не может) и бутерброды с огурцом.
Эгберт Уэдж. Полковник; муж леди Гермионы Босток. Жену обожает не меньше, чем Джозеф Кибл – леди Констанс. Преклоняется перед ней и беспрекословно ей подчиняется – иного выхода у него, впрочем, нет. Любит перебирать пальчики ее ног. Практичен. Не потому ли ему часто снятся богатые зятья?
Вероника Уэдж. Дочь полковника Уэджа и леди Гермионы, племянница Галахада Трипвуда. Помолвлена с «высокородным» Фредди Трипвудом, сыном лорда Эмсворта. «Сияющая» красота сочетается у нее с куриными мозгами – «если курица еще и стукнется головой о землю» («Галахад в Бландингсе»). Самая точная и лапидарная характеристика Вероники – «слабоумная лапша». «Природа, – говорит про нее автор, – одарила Веронику ровно тем количеством разума, какое уместится в крошечном пузырьке».
Фредди Трипвуд-младший. Сын лорда Эмсворта. Женившись на американке, дочери Дональдсона-Собачьей радости, работает в фирме, торгующей кормом для собак. Из лондонского бездельника превратился в нью-йоркского дельца; деловит, с отцом держится свысока, что не мешает ему клянчить у престарелого родителя деньги. Когда возвращается в Бландингс, слоняется без дела, как «опечаленная овца» («Полная луна»). Беззаботен, любит играть в гольф и на скачках. Как правило, проигрывает, и мечтает стать партнером букмекера. А также – петь, хотя голос у него хуже некуда.
Вечно пьян, но и в редкие минуты трезвости смекалкой и богатым воображением – если, конечно, дело не касается собачьего корма – не отличается, «большой ясностью мысли не обладает» («Положитесь на Псмита»). О невысоком интеллекте Фредди свидетельствует и внешность: длинное, идиотическое лицо, глянцевые волосы, зачесанные назад и густо набриолиненные, глаза, имеющие сходство с глазами креветки.
Вечный козел отпущения: «Высокородный Фредди имел несчастье принадлежать к тому злополучному типу людей, на которых… возлагают вину за всё» («Положитесь на Псмита»). Знаток и ценитель детективов и кинобоевиков.
Типтон Плимсол. Друг Фредди Трипвуда. Американский миллионер, торгует собачьим кормом и любит выпить (и это еще мягко сказано): «Алкоголь – лучшее лекарство, я всегда говорил». Общителен, любит мужскую компанию и не верит в прочность семейных уз, что не мешает ему влюбиться в Веронику Уэдж, да еще с первого взгляда.
Генри Листер. Друг Фредди Трипвуда. Кличка – «Глист». Художник, увлекается кубизмом. Подрядился писать портрет Императрицы, изобразил свинью пьяной в дым, да еще квадратной, отчего в лице лорда Эмсворта нажил смертельного врага. Очень похож на гориллу: «В зоологическом саду его бы встретили как родного».
Икенхем, пятый граф Икенхемский (дядя Фред). Фредерик Алтамонт Корнуоллис Твистлтон, граф Икенхемский в своей долгой жизни (ему перевалило за седьмой десяток) поменял, пока не стал пэром Англии, немало профессий. Успел побывать ковбоем, репортером, старателем и даже продавцом газировки в Штатах.
Находясь «на заслуженном отдыхе», он и поныне рвется в бой: в отсутствие жены тут же покидает сельскую глушь, где ныне живет, и отправляется в Лондон «глотнуть столичного воздуха». В свое время любил пропустить с друзьями стаканчик в столичном клубе «Трутни», который известен своим плавательным бассейном, курительными концертами
[52] и взбалмошными завсегдатаями, вечно клянчащими друг у друга пятерку. Любит поиграть на собачьих бегах, ибо убежден: «Душу народа не познаешь, с ним не смешавшись» («Рад служить»). Любит лежать в гамаке, предаваясь глубоким размышлениям.
Больше же всего любит «устроить эксцессы», за что и прозван «Дядей Динамитом». «Удержать старого психа на привязи» («Дядя Фред посещает свои угодья») не удается даже его жене леди Джейн; по своей природе дядя Фред – авантюрист и мошенник: «Когда я читаю в газете об очередной жертве мошенничества, то примеряю сюжет на себя» («Дядя Фред в весеннее время»).
Для него нет ничего хуже «монотонного течения жизни», а также угнетения и несправедливости. Он стремится «расточать радость и свет». И свою цель видит в том, чтобы «добиваться счастья любящих сердец».
Высок, изыскан, глаза яркие, усы седые, постоянно их подкручивает. Шляпа набекрень, «сигару держит, словно знамя».
Леди Джейн. Жена пятого графа Икенхемского. Предпочитает, чтобы ее муж, забыв прошлое лихолетье, жил за городом и целыми днями дремал в гамаке. Иными словами, старается держать его при себе. Опрометчиво уплыв в Вест-Индию на несколько недель («Дядя Динамит»), она дала мужу свободу, и дядя Фред не преминул этой свободой воспользоваться.
Икенхем, проживший в Америке лет двадцать, называет свою горячо любимую супругу «большой белый вождь».
Мартышка Реджинальд Твистлтон. Племянник дяди Фреда.
Любит выпить; «Где виски, там и ты», – говорит про него дядя Фред. При словах «дядя Фред» синеет и выпивает две порции виски кряду («Дядя Динамит»).
Стоит Мартышке увидеть любимого дядю, который в детстве держал его на руках, как волосы у него «поднимаются дыбом, как иглы на взъяренном дикобразе». Он так боится, как бы дядя не втянул его в какую-нибудь авантюру вроде собачьих бегов, что ощущает, будто нервы у него «торчат вершка на два и еще заворачиваются» («Дядя Динамит»). Не потому ли его часто сравнивают с кошкой на раскаленных кирпичах и называют за глаза «остолопом»?
