Уровень жестоких преступлений в США резко снизился, но население считает, что он поднялся: СМИ широко освещают каждый случай. Постоянная диета из плохих новостей делает людей беспомощными. Они начинают воспринимать собственные волнения как катастрофу, их угнетает ситуация в мире.
Хотя продолжительность жизни растет, мы тратим свободное время на чтение заголовков вроде «Почему эта диета убивает вас». Какой бы счастливой ни была семейная жизнь, вас засыпают статьями о семи признаках того, что партнер изменяет, и с пятью советами, как обезопасить ребенка от похищения. Как бы добродетельно вы ни жили, те, кто хочет заманить вас в свои сети, найдут способ напугать. Вы не находитесь в безопасности ни в царстве интернета, просматривая видео с милыми животными, ни когда алгоритм предлагает вам статьи, предназначенные для хозяев питомцев: «Съест ли вас ваша собака, если вы умрете? Почитайте факты». Пока мы не узнаем, как справиться с пагубным влиянием негатива, он будет искажать наши эмоции и взгляд на мир.
Из-за него самые счастливые люди в истории чувствовали себя проклятыми. Тысячи лет обычный человек проживал короткую жизнь, усердно трудясь на ферме. В 1950-х большинство людей в мире растягивали доллар на день и не умели читать. Но сегодня живущая за гранью бедности и безграмотная молодежь составляет менее 10 %, и этот показатель все время падает. Мы богаче, здоровее, свободнее и находимся в большей безопасности, чем наши предки. Но мы не наслаждаемся этим счастьем. Мы предпочитаем слушать и голосовать за тех, кто говорит, что мир катится в тартарары.
Вместо расширения горизонтов мы злимся из-за несправедливостей и ужаса катастроф. И слишком часто наша реакция все только ухудшает.
Негативный уклон заставляет уделять особое внимание внешним угрозам и таким образом преувеличивать их. Но мы склонны к другому типу уклона, когда заглядываем в себя. Обычно мы завышаем свои заслуги, а наша способность к самообману просто поразительна. Когда преступников, отсидевших срок за нападение, ограбление или мошенничество, попросили сравнить себя с остальным населением страны, они назвали себя более честными и сострадательными людьми с более высокими моральными принципами и лучшим самоконтролем. Они не чувствовали свое превосходство только в одном показателе. Когда речь касалась законопослушания, преступники скромно давали себе среднюю оценку.
Мы все склонны переоценивать личные способности, как и контроль над своей судьбой. Люди чувствуют ложную безопасность на дороге, потому что считают себя неплохими водителями и уверены: навыки защитят их. Но многие происшествия провоцируют независимые факторы. Еще, когда людей спрашивают, сколько времени у них уйдет на завершение проекта, они, как правило, недооценивают срок, считая, что контролируют время и не допустят задержек. «Оптимистический уклон» заставляет нас умалять риск некоторых типов негативных событий. Мы прекрасно понимаем, что может случиться беда (на самом деле, у нас нереально завышенное ожидание такого поворота событий), но говорим себе, что это произойдет с другими. Снова и снова токсичная комбинация страха и чрезмерной самоуверенности приводит к катастрофам.
Политологи с ее помощью выявили самые странные ошибки современной истории, начиная с бойни Первой мировой. Почему Германия так жаждала войны, оказавшейся безрезультатной? До войны эта страна была величайшей экономической и военной силой в Европе. Такой могущественной, что соседи не могли и подумать о нападении на нее. Но лидеры Германии одержимо видели враждебность повсюду. В 1912 году немецкий канцлер размышлял, стоит ли сажать деревья в своем поместье, ведь «русские в любом случае доберутся сюда через несколько лет».
Пока историки пытаются придумать рациональное объяснение этой паранойе, политологи Доминик Джонсон и Доминик Тирни (не родственник) полагают, что лучшее объяснение содержит литература по психологии.
Недавно они объяснили на основе работ Баумайстера и Розена страхи, приведшие лидеров Германии к Первой мировой войне и заставившие Америку напасть на Ирак в 2003 году. Как и немцы, американцы переоценили угрозу, ошибочно считая, что у Саддама Хуссейна есть оружие массового уничтожения. И, как и немцы, рассчитывавшие на быструю победу, американцы пострадали от оптимистического уклона, переоценив свой план заменить Саддама стабильным демократическим правительством. В своем фанатичном желании убрать придуманную угрозу, они создали настоящую, подпитав хаос, который позволил процветать ИГИЛ и другим джихадистским группам.
Это все примеры того, что мы называем Кризисом Кризиса: бесконечная серия раздутых угроз, которые приводят к пагубным действиям. США – величайшая военная сила в истории, но политики хотят заставить нас верить, что Иран и Северная Корея – смертельная угроза для американцев. Чем безопаснее становятся улицы, тем старательней СМИ ищут новые угрозы: придуманные всплески жестокости нелегальных мигрантов (которые, скорее всего, менее преступны, чем местные) или так называемый рост «угрозы, исходящей от чужаков» – убийц-похитителей детей (риск этого намного ниже смерти от молнии). Если сегодня плохих новостей мало, в ход идут угрозы будущего – вирус может стереть с лица земли все человечество, мир захватят роботы, вся природа погибнет. Апокалиптические предсказания стали такими обыденными, что когда детей предподросткового возраста в Америке спросили, какой будет планета, когда они вырастут, один ребенок высказал страх, что Земля перестанет существовать.
Точный термин, определяющий людей, которые запугивают нас – предприниматели доступной информации. Это журналисты, активисты, ученые, судебные адвокаты и политики, гораздые наживаться на склонности человека оценивать опасность по известным примерам. Людей, убитых по всему миру Аль-Каидой и ИГИЛ за последние два десятилетия намного меньше, чем американцев, погибших в собственной ванной. Но на экранах нам снова и снова показывают жертв терроризма. В итоге развивается бесконечный процесс, который Тимур Куран и Касс Санстейн назвали каскадом доступной информации: плохие новости вызывают общественный страх, другие сообщения об опасности и еще больший страх. Вот почему 40 % американцев боятся, что они или члены их семей погибнут в ходе теракта. В то же время СМИ не трубит вовсю о количестве смертей в ванной, и потому они не внушают ужас населению. Миллионы американцев моются, не боясь за свою жизнь.
* * *
Мы хотим противостоять каскаду страха, который вызывает ненужные личные волнения и деструктивную общественную политику. Мы постараемся запустить новый тип каскада. Мы верим, что Земля будет существовать, когда вырастут нынешние дети и хотим, чтобы они и их родители разделяли наш оптимизм. Жизнь больше не такая «противная, грубая и короткая», как Томас Гоббс описывал положение первых людей. Но психологи узнали, что даже самые зажиточные долгожители все еще так считают.
Когда исследователи спросили взрослых в США, Канаде и Индии, короткая жизнь или долгая, легкая или сложная, северные американцы были не оптимистичнее индусов, хотя по статистике превосходили их в продолжительности жизни и доходе. Только один из восьми северных американцев считал жизнь длинной и легкой. Остальные называли ее короткой и трудной. Неудивительно, что оптимисты были намного счастливее пессимистов и более склонны к патриотизму – готовы голосовать, заниматься благотворительностью и волонтерством.
