С таким же положением дел можно столкнуться, когда речь заходит о хранении стволовых клеток в специальном банке (такое законом позволено). Клетки как бы застывают во времени — например, взятые у меня в 40 лет, они так и останутся сорокалетними даже к моему 180-летию. Было бы замечательно, если бы специалисты способствовали их росту и улучшали их функционирование. Тогда через какое-то время численность моих клеток возрастет настолько, что их можно будет разделить на множество доз для последующего введения. Некоторые организации предлагают такую услугу, но в США ни один медик не возьмется за это, так как власти считают, что ваши стволовые клетки, помещенные куда-либо на хранение, становятся опасной субстанцией. Когда у меня забирают часть стволовых клеток, я всегда оставляю определенное их количество в одном из банков на случай травмы или операции. Можно, конечно, попросить специалиста отобрать самые здоровые из них и простимулировать их рост, но если появится нужда ввести эти «избранные» клетки в мой организм, в США мне этого не разрешат — ради такого дела придется лететь в другую страну.
Надеюсь, в ближайшем будущем будет снята хотя бы часть ограничений — и спрос на описанную терапию увеличится. В данном случае подобные виды лечения станут безопаснее и дешевле для всех. Если доходы позволяют, рекомендую отдать на хранение часть ваших стволовых клеток, чтобы они всегда оставались более молодыми, чем вы. При необходимости вы сможете использовать их для борьбы со старением либо как средство, способное спасти от «четырех убийц» или вылечить серьезную травму.
Во время «полной перестройки» организма с помощью стволовых клеток мне не запрещали применять экзосомы, потому что, во-первых, в них не содержится генетического материала и, во-вторых, в США они относятся к категории официально одобренных продуктов. В ходе процедуры доктор Марселла Мадера, нейрохирург и специалист по хирургии позвоночника Университета Джонса Хопкинса, ввела стволовые клетки в сочетании с экзосомами в мой позвоночник. Целью было предотвратить развитие одной из форм артрита, а именно стеноза (сужения) позвоночного канала. Затем доктор ввела и в спинномозговую жидкость данную субстанцию, тем самым давая ей возможность проникнуть через гематоэнцефалический барьер и способствовать самовосстановлению тканей мозга.
Далее доктор Адельсон ввел стволовые клетки в задний столб спинного мозга по всей его длине, начиная от основания черепа и заканчивая копчиком, затем во все периферийные суставы (плечевой, локтевой, лучезапястный, тазобедренный, коленный, голеностопный), чтобы снизить риск остеоартрита, и, наконец, во все основные сухожилия, чтобы они не ослабевали и в будущем не пострадали от воспаления или разрывов. Кроме того, во все главные суставы Адельсон ввел желе Уортона — студенистую субстанцию, получаемую из пуповины. Это вещество образуется из имеющихся в человеческом организме гиалуроновой кислоты и хондроитинсульфата, представляющих собой строительный материал для межпозвонковых дисков, связок и суставных поверхностей в местах сочленения. Таким образом стволовые клетки получают сырье, необходимое для формирования новой соединительной ткани. Когда я был подростком, мои суставы постоянно «скрипели», поэтому, зная о проблеме не понаслышке, я сделаю все возможное, чтобы не столкнуться с ней снова — например, в 100 лет.
Ближе к завершению процедуры доктор Эми Киллен ввела стволовые клетки под кожу лица для улучшения ее состояния, затем в кожу на макушке, чтобы волосы становились гуще, и в пенис — для улучшения капиллярного кровообращения и повышения потенции. Очнувшись, я чем-то напоминал монстра, созданного Франкенштейном, — лицо красное, опухшее, волосы взъерошены… Я ощущал слабую боль, поскольку мой костный мозг, подвергшийся манипуляциям доктора, послужил источником стволовых клеток. Однако, как следует отдохнув пару дней, я вновь почувствовал себя так же хорошо, как и до процедуры. И даже лучше.
Спустя два месяца я заметил, что существенно увеличились фазы глубокого сна и быстрых движений глаз. Я и по сей день не устаю удивляться столь впечатляющему результату. Сейчас, даже когда я сплю всего по шесть часов в сутки, REM-фаза иногда длится два-три часа, а глубокий сон — полтора-два часа! Подобные показатели, как мы уже знаем, характерны для молодых. Раньше такого никогда не наблюдалось.
Затем, в течение примерно двух следующих месяцев, я обнаружил, что моя устойчивость к внешним воздействиям значительно возросла. Для начала замечу, что в прошлом мне всегда было трудно сохранять ясность мысли под влиянием, например, большого количества суррогатного света, особенно во время поездок, длившихся по 14 часов без перерывов на отдых. Каждый раз, когда я, выполняя важную задачу, работал в полную силу, моя энергия достаточно быстро начинала иссякать из-за пагубного воздействия на глаза вредного светового излучения. Но через пару дней после пройденной мною процедуры мозг стал явно работать лучше, и теперь, даже если какое-то время приходится находиться под воздействием суррогатного света, я испытываю значительно меньшее напряжение глаз.
Спустя месяц после «полной перестройки» мне предстояло сложное путешествие — четыре перелета с Западного побережья на Восточное и обратно, причем в течение всего двух недель. Это очень тяжелое испытание для организма. В те же дни возникло еще несколько затруднений: весьма неприятная проблема, связанная с нашими внутрисемейными отношениями; критическая ситуация с моими инвестициями; кроме того, приближался срок завершения работы над книгой. К тому моменту это был первый случай за 15 лет, когда я столкнулся с сочетанием сразу нескольких сильных стрессоров.
В моей жизни уже давно важное место занимают медитации, причем я учу руководство разных компаний медитировать с помощью электродов, прикрепляемых к голове. Кроме того, я разработал формулу ноотропов, позволяющих ослабить чувство тревоги и улучшить когнитивные функции. Тем не менее я все еще человек (в большей степени), и от такой комбинации стрессоров, наверное, должен был бы лишиться рассудка. Но, как ни странно, я, напротив, чувствовал себя гораздо лучше, чем ожидал. Возникло ощущение, будто работа моего тела перешла на совершенно иной, ранее неведомый мне уровень. Короче говоря, я стал моложе.
Примерно в ту же пору у меня появилась возможность поучаствовать в тренировке под названием Russian Stick Bodywork, предлагаемой компанией Somatic Training Network. Это очень интенсивная программа, входящая в состав практики боевых искусств Systema, основой которой отчасти послужили традиции сибирских шаманов. Более тяжелой физической работы, чем предписана правилами программы, я никогда не выполнял. Основатель Somatic Training Network Дэн Сайкс перенимает опыт старых русских мастеров, десятилетиями работавших с самыми лучшими военнослужащими. В ходе тренировки орудием, похожим на барабанную палочку, упираются в определенные точки на теле человека и в то же время (нет, я не выдумываю — такое выдумать трудно) наносят удары предметом, напоминающим плеть, чтобы «разбудить» конкретные участки нервной системы.
По окончании «экзекуции» опытный мастер изумленно посмотрел на Дэна и произнес с сильным русским акцентом: «У него мышцы как песок. Никакого сопротивления. Очень развиты. Никогда такого не видел». Наверное, у Прометея была такая же мускулатура. И это здорово.
