В переводе с греческого агорафобия дословно означает «страх рыночной площади». Подобные страхи были описаны еще в Древней Греции, Древнем Египте и шумеро-аккадской цивилизации Древней Месопотамии. Столь древние описания тревожных расстройств наводят на мысль, что человек способен самостоятельно преодолевать свои страхи. Так ли это? Действительно, не стоит недооценивать наши возможности, ведь психотерапии, как говорится, сто лет в обед: ключевым для нее является 1895 год, когда увидела свет книга Зигмунда Фрейда и Йозефа Брейера «Исследования по истерии». А люди тысячелетиями страдали разными видами тревожных состояний, из которых как-то выбирались. И соматические врачи прошлого описывали психологический компонент таких состояний.
Головокружительные интерпретации
В 1871 году немецкий врач Карл Вестфаль в одной из своих работ впервые использовал термин «агорафобия», подробно описав ее проявления. При этом Вестфаль исключительно точно передает симптомы панического приступа, делая акцент на ведущем значении тревоги. Десятилетием ранее его коллега по врачебному цеху Вильгельм Гризингер тоже описывал специфические состояния дурноты, правда, связывая их с необычными приступами эпилепсии, которые, как он считал, могут проходить почти незаметно. Длительные промежутки между такими «тихими» припадками, характеризующиеся чувством тревоги, дискомфортными ощущениями в животе, учащенным сердцебиением, онемением конечностей и головокружением, Гризингер также связывал с эпилепсией. Через несколько лет для описания этого синдрома стал использоваться термин platzschwindel, дословно переводящийся как «головокружение на площади» и обозначающий ощущение дурноты, возникающее при нахождении человека в открытом многолюдном пространстве. Однако австрийский врач Мориц Бенедикт, использовавший данный термин, связывал описываемое им состояние с дефектом глазодвигательных мышц.
Горе от ума
Ибн Сина, также известный под именем Авиценна, говорил: «Нас трое: ты, я и твоя болезнь. На чью сторону ты станешь, тот и победит». Поэтому психотерапевт не поможет человеку с тревогой, если тот не будет активно участвовать в процессе, изучая то, что приносит ему пользу, и формируя полезные навыки за счет обучения. Итак, тревожные расстройства — это не только современная проблема, но и трудности, с которыми люди регулярно сталкивались во все времена. Правда, сейчас у человека появилось больше возможностей задуматься о качестве жизни и разобраться в себе, ведь еще сто лет назад шахтеру или рабочему на заводе было просто некогда думать о том, что его беспокоит. А когда беспокойство проявлялась в периодах между работой, он мог гасить его скорее не разрешением проблемы, а отвлечением, в том числе бытовыми жидкими транквилизаторами. В то же время иногда человеческий ум, обращенный к поискам проблем, как мы неоднократно замечали, приводит к другим проблемам и даже, цитируя классика, к «горю от ума».
Удивительные трансформации
Во все времена были люди, считавшиеся местными сумасшедшими, которые уходили в скиты и катакомбы, стояли на столбе на одной ноге. После чего возвращались к обычной жизни и говорили такие удивительные слова, что у слушавших челюсть сильно смещалась книзу. Но почему эти, казалось бы, сумасшедшие достигали удивительной трансформации? Потому что обнаруживали причинно-следственные связи за счет длительной внутренней работы над собой. Такого рода осознание — глубинная способность, являющаяся нашей неотъемлемой частью и отличающая нас от мира живой и неживой природы. Более того, люди имеют склонность и к патогенезу, и к саногенезу: мы можем не только себе навредить, но и, помочь. И многие современные направления когнитивно-поведенческой психотерапии опираются на механизмы, описанные в древних учениях, в том числе буддийские и даосские практики, о которых мы подробно поговорим ближе к концу книги.
Безграничные ресурсы
Итак, человек способен на многое, но часто недооценивает себя, не работает над собой, ленится, занят рутиной. Однако его ресурсы действительно широчайшие и глубочайшие: он может вредить себе бесчисленным количеством способов, но способен и помогать. Основатели когнитивно-поведенческой психотерапии Альберт Эллис и Аарон Бек говорили, что если у человека хватает когнитивных способностей, чтобы запутаться, у него есть, как минимум, те же ресурсы, чтобы выйти из когнитивного лабиринта. Если вы знаете, как дойти до станции метро, одновременно у вас есть знание, как туда не попасть, которое особенно пригодится в случае, если возле станции вас поджидают нехорошие люди. Это и есть саморегуляция на более высоком уровне осознания. Поэтому тревожные расстройства — проявление грандиозного потенциала психики. Ведь для того, чтобы человек так сильно себя тревожил, требуются недюжинные когнитивные способности, хотя направляются они, к сожалению, как мы уже замечали, против самого себя.
Фобические ситуации
Со временем у многих людей, испытывающих панические атаки, может развиться агорафобия, представляющая собой боязнь ситуаций, которые ассоциируются с паническими приступами. Агорафобия — это страх находиться в открытых пространствах или общественных и многолюдных местах. Она проявляется настолько мощно, насколько сильно человек боится панической атаки. Поэтому агорафобия указывает на степень выраженности панического расстройства и представляет собой механизм, состоящий из избеганий, встраиваемых в жизнь, чтобы не испытывать неприятных ощущений в виде приступов паники и тревоги, тем самым ограничивая себя и сужая мир. Примеры фобических мест и ситуаций — супермаркеты и торговые центры, очереди и пробки, вокзалы и метрополитены, рестораны и кинотеатры, парикмахерские и стоматологии, удаление от дома и пребывание в одиночестве, а также многие другие.
«Дома и стены помогают»
Действительно, очень многие ситуации рассматриваются людьми с паническими атаками как ловушки и опасности, а островком безопасности для них является дом, будто их квартиры напичканы аппаратами искусственной вентиляции легких и кровообращения. Тем не менее дом часто воспринимается тревожным человеком как место, где можно худо-бедно перекантоваться: не зря говорят, что дома и стены помогают. Ниже даны примеры того, как думает человек, страдающий агорафобией, о разных ситуациях — поездке в метро, путешествии на самолете, публичном выступлении, посещении парикмахерской и стоматологии, концерта и вечеринки.
«Живому человеку под землей делать нечего»
Что касается метро, для человека с паниками это, пожалуй, одно из самых мрачных мест. И если вы спросите, почему он не пользуется этим видом транспорта, услышите рационализацию и построение защит, которые, как мы знаем благодаря Фрейду, являются патологическими. Например, такой человек может объяснять, что в метро плохо пахнет, в вагоне полно трущихся друг о друга потных и неопрятных людей, и вообще лучше пойти пешком или поехать на автомобиле. При этом неважно, что в пробке он потеряет гораздо больше времени. При этом некоторые люди избегают и пробок: бросить машину в случае приступа паники проблематично. Поэтому места, откуда трудно эвакуироваться или, проще говоря, свалить, становятся мощной угрозой для тревожных людей. Избегая того же метро, они могут думать: «Скорая помощь по рельсам не ездит… А если застрянем? Всем, может, и все равно, а я точно скончаюсь! И вообще живому человеку под землей делать нечего!»
