– Слишком тихо говоришь. Ему не слышно, – подсказал Хольдер.
– Он не услышит моих слов, даже если я закричу, – возразил старый варяг. – А вот бы попросить вельву поговорить с вороном.
Хольдеру такая мысль пришлась явно по душе. Зося заметила это по глазам вожака морской ватаги. Возможно, Хольдер желал увидеть здесь неудачу молодой колдуньи, вторгшейся в его владения.
– Послушай, вельва! Закликни ворона. Пусть слетает на берег. Нет ли там куршей? – надменно выразил Хольдер свои пожелания. Зосе ничего не оставалась, как позвать птицу.
Лёгкое ли дело позвать, а как, если ты не знаешь нужных слов?
– Эй! – крикнула Зося.
Ворон и не пошевелился.
– Эй! – повторила Зося своё воззвание настойчивее и громче. Наверно его можно было услышать на берегу. Но ворон, как нарочно, сидел нахохлившись и не признавал в обрывках отдельных междометий обращения к себе.
Зося вздохнула. Она вдруг вспомнила, что ворона звали Горо, и решила, что дело сделано.
– Горо! – крикнула женщина. Ворон услышал своё имя, но ничем не отозвался на него и продолжал разглядывать что-то на горизонте.
Хольдеру явно пришлось по душе его упрямство. И тогда Зося вспомнила рассказ Грида.
– Грид…, – проговорила она еле слышно.
Ворон вздрогнул и посмотрел вниз.
– Грид! – крикнула женщина и протянула руку. Ворон стремительно спорхнул с реи и с изяществом колибри сел на предложенное посадочное место.
– Лети на берег, посмотри, что там, и быстрее возвращайся! – наказала Зося, светясь от счастья.
Ворон в счастливой суматохе домашнего пса, что исполняет волю хозяина, бросился в пространство брызг, дразня морской ветер скоростью своего порыва.
Хольдер только скривил губы. Этой мимикой он всегда отмечал что-то для себя неприятное.
Неизвестно, что именно высматривал на берегу ворон, да и высматривал ли вообще, упиваясь счастьем просто исполнить её волю. Вечерняя роза почти призрачных облаков медленно остывала в фиолет. В нём было столько акварели, что не верилось в правдоподобность этого воздушного цвета. Слишком ровного и слишком нежного в своей грусти. Он так сводил синее и розовое, что они оба уже не существовали друг без друга, сливаясь эфирными душами. Глаза не верили в правдоподобность этой натуральной краски, несмотря на то что это были чуткие глаза ворона.
Да, вещая птица тоже оказалась подверженной этому внезапному недугу. Это случилось. Никто и никогда не скажет, почему. Это случилось прихотью души, которая приоткрыла свою оболочку. А всего-то и стоило женщине просто позвать тебя по имени и протянуть руку. Может причина состояла в том, что эта женщина была из иного бытия?
Птица сделала круг – другой над отплеском ленивой волны по песку и повернула к лодке. Зося, поглощённая удачей дрессировки ворона, совсем не думала, что на пустом берегу среди десятка странных чёрных сосен может быть ещё кто-то кроме её Грида. Теперь уже её. Наверное, её. Для всех он продолжал оставаться Горо. Если бы сейчас можно было заглянуть ей в душу, то там обнаружился бы довольно простой ответ на это поспешное решение. Грид каким-то образом связывал Зосю с прошлым, и он был единственным, кому она доверяла в этом новом и непонятном мире.
Потому, когда ворон вернулся, она даже не спросила его ни о чём.
– Вперёд, на берег! – скомандовал Хольдер. Варяги неспешно откинули вёсла, со вздохом отпустили от себя заботу.
Только теперь у Грида возникли робкие подозрения в безопасности этой остановки. Он что-то вспомнил. Что-то колючим сомнением оцарапало его эйфорию. Взгляд ворона зацепил это там на берегу, где нехожень скрывала дурное присутствие и чужие приметы. Но ум ворона был занят другим, и он не ответил сомнению глаза.
За полосой сырого песка открывалась низина с тухлой водой и гибельником деревьев, поваленных штормом. Вода здесь не уходила в песок, образуя пахучие грязницы в белых разводах высохшей соли.
Это место у варягов называлось «Черными соснами», и они действительно здесь были необъяснимо чёрными. Сосны скривились по сторонам от грязниц, уродуя своим странным видом картину морского берега. Именно здесь варяги всегда устраивали ночлег. Это объяснялось тем, что курши боялись Черных сосен, и обходили их стороной.
«Ворон» встал на якорь, ватага попрыгала в воду, привычно перенося на плечах овчины и упакованное в промасленные мешки оружие. И в этот момент из-за ближайшего мыса вышел корабль. Тот самый, под каштановым парусом, который Зося сравнила с ядовитой жабой. Заревел боевой рог. Тревожно и яростно.
Йорк появился совсем некстати. Однако никто не растерялся, и мореходы Ворона сразу включились в дело. Сперва следовало быстрее добраться до берега. Сейчас всё решали секунды. Однако на берегу их уже ждали. Горо не заметил головорезов Йорка, прятавшихся в соленых дюнах.
Самым верным было сбросить поклажу в воду и освободить для боя руки. В ход пошли рыбные ножи, которые варяги носят в поясных карманах на спине. Ножи эти мало чем отличаются от мечей, ну разве что короче в две ладони. Их и делают из отжившего и сколотого оружия, но на ближней руке в бою рыбный нож проворней и удобней меча. С рыбным ножом варяг не расстаётся никогда и привязан к нему, как лосось к своему хвосту.
Когда начался бой в лодке оставались только двое: Зося и Скрим. Она посмотрела на кормчего и вдруг поняла какую ошибку совершила. Богатырь явно наблюдал в ней сейчас свою цель, отчего разлаписто и грубо двигался в её направлении. Зося даже не успела его оттолкнуть. Скрим приобнял её, но тут же шагнул дальше.
– Опасно вельве стоять так открыто к неприятелю! – сказал он спокойно и без интереса к женским достоинствам Зоси. Скрим загородил её собой, вглядываясь в призрак опасности. Потом она не успела понять, что произошло. Скрим хрипло вздохнул и медленно присел на колено. Сразу несколько крепких стрел с визгом ударили по лавкам. Зося машинально тоже присела, наклонив голову и прячась за Скрима. Он обернулся. Из груди у него торчала стрела. Дыхание его надломилось, глаза кормчего отыграли болью, в один миг ставшей невыносимой, и он рухнул навзничь.
Снова ударили стрелы. Зося подхватила какой-то небольшой мешок, что лежал рядом со Скримом, и, прикрываясь им, стала пятиться к мачте. В мешке было что-то тяжёлое и сыпучее. Бурей налетел ворон. Он пытался хлёсткими крыльями закрыть Зосю от стрел.
– Прыгай в воду! Скорей! Встретимся на берегу, здесь я не могу тебя защитить, – кричала птица, – только не попади в бой!
Одна из стрел ударила по мешку, и он цокнул в ответ. Из порванной мешковины посыпались серебряники. Зося с удивлением посмотрела на странный груз лодки, которая была завалена такими же мешками.
– Так вот почему они охотятся на нас! – сказала Зося.
– Ты ещё не знаешь, чей профиль выбит на этой монете! – ответил ворон.
В этот момент другая стрела перебила ворону крыло. Горо упал на лавку.
