Достаю арбалет. Нужно как-то унять дрожь в руках, иначе я не могу стрелять. Растираю пальцы и нашептываю себе песню, которую так любила петь моя сестра. Все ради тебя, Лисенок. Я сделаю то, чего бы не сотворила никогда, лишь бы сохранить тебе жизнь. Разобравшись с оружием, подхожу к окну. Помня о прошлом опыте, не высовываюсь. Смотрю вниз, на пустую улицу, которая освещена фонарями. Что, если я промажу и попаду в Вергилия? Не настолько я меткий стрелок… Да и практики было кот наплакал.
Прижимаю арбалет к плечу и стараюсь прицелиться. Хорошо, что из-за фонарей внизу светло. Сколько придется ждать прежде, чем Вергилия выведут? А что, если это уже произошло, а я этого не знаю? Шаги на лестнице заставляют меня напрячься. Взгляд мечется по помещению. Я лихорадочно соображаю, где здесь можно притаиться. В ту же секунду я вижу перед собой двоих парней. По их форме догадываюсь, что они патрульные.
– Ну я же тебе говорил, что здесь кто-то есть! – довольно говорит тот, у кого светлые волосы. Он круглолиц и миловиден, и у меня отчего-то возникает ассоциация с маменькиным сынком. Другой темноволосый, длинный и тощий. Надо же, как все по классике! – Гони теперь мне мои деньги!
– Подождешь! – фыркает тот, кто проспорил. – Тоже мне, большая победа – засечь девчонку!
– Сам-то ее прошляпил! – гогочет светлый. – И я выиграл, поставив на то, что наш воришка не дойдет до вершины, его угробят птицы и газ!
– Вы обещали ему свободу, если он доберется до площадки? – озвучиваю свою догадку я. Похоже, меня никто не воспринимает всерьез. Или это такой тактических ход, чтобы отвлечь меня пустыми разговорами? Нервно сглатываю, вцепившись вспотевшими пальцами в арбалет. Стараюсь наблюдать за этими двумя, чтобы понять, что они сделают. Но все равно упускаю тот момент, когда в лицо летит струя газа. Оружие падает из моих рук, и я захожусь в кашле. Надо было стрелять сразу же! Без раздумий! Меня тут же скручивают, и я оказываюсь прижатой спиной к светловолосому парню. Темноволосый берет меня за подбородок и смотрит в глаза.
– Это подружка того парня, что наши взяли вчера, – говорит он. – Я видел ее голограмму.
Слезы градом льются у меня из глаз, и я отчаянно шмыгаю носом.
– Что будем делать? – еще крепче сжимая мне заломленную руку, спрашивает светловолосый.
– Ну сдать мы ее всегда успеем, – насмешливо произносит блондин. –Что скажешь?
– Почему бы и нет? Она вроде хорошенькая даже, – с долей сомнения произносит темноволосый, и мне хочется пнуть его в живот.
– Мое мнение никто спросить не хочет? – хрипло произношу я.
– Ты ничего не слышал? – прикладывая руку к уху, издевательским тоном произносит темноволосый.
– Нет, ни звука. Чур я первый, как победитель! – важно говорит светловолосый. Во мне бушует злость, но я не знаю, хватит ли мне сил справиться с двумя. Рядом нет некого, кто может подстраховать. Да и энергии у меня уже почти не осталось. Справлюсь ли я?
– Обменяешь мой долг на эту возможность?
– Легко! – надменно отвечает светловолосый и разворачивает меня к себе. Его руки оказываются у меня на талии под плащом и медленно двигаются к груди.
– Пожалуйста, не надо… – тихо говорю я. Ненавижу давить на жалость и сочувствие, но сейчас мне кажется это лучшим выходом.
– Тебя все равно казнят, – небрежно говорит светловолосый. – В твоих же интересах хорошо провести эту ночь.
Пытаюсь вырваться, и светловолосый с размаху бьет меня по лицу. Рука у него тяжелая, удар крепкий, и мне не удается устоять на ногах. В ушах звенит, перед глазами все плывет. Впервые жалею о том, что последние четыре года не тренировалась и потеряла сноровку. Если я сейчас не встану, мне уже не подняться. Вскакиваю на ноги и первой бью светловолосого в челюсть. На меня тут же кидается его напарник, хочет схватить за плечи, но я успеваю перехватить его за запястье и заломить ему руку, так что хрустит кость. Парень вопит. Хватаю его за волосы и бью головой об стену.
– Тварь! – бросается на меня светловолосый. Его кулак обрушивается на мою спину. Он хватает меня за волосы и оттаскивает от своего дружка. Разворачивает к себе и бьет в живот. Задыхаюсь от боли, но не собираюсь сдаваться. Он хочет пустить мне газ в лицо, но я выбиваю у него из руки аэрозоль. Тот отлетает в сторону. Светловолосый собирается метнуться за ним, и я пользуюсь этим моментом. Когда он хочет атаковать меня, делаю подсечку и перехватываю инициативу. Я хочу, чтобы все закончилось. Сейчас же. Бью его ногой с разворота в живот. Тот отлетает к стене. Меня уже не остановить, адреналин лупит по нервам, а я спускаю на этого парня всю свою агрессию и то бессилие, которое он заставил меня почувствовать. Его лицо разбито, судя по кровавым пузырям изо рта, ребра сломаны. Темноволосый очухался и идет ко мне.
– Хилый ты какой-то, – бросаю я, подталкивая светловолосого к окну. Толкаю его на подоконник, он пытается сопротивляться, но я крепко держу, глядя как ловушка-гильотина опускается на его шею. Раздается скрежет железа, и брызги крови летят мне на лицо.
– Ну ты и сука! – срывающимся голосом произносит темноволосый. Разворачиваюсь в пол-оборота и бью его ногой в живот. Его отбрасывает назад, как раз на тот самый волшебный люк. Он пытается балансировать, удержаться, но нет. Короткий вопль режет мне слух.
– Честное слово, я этого не хотела, – выдыхаю я. У меня сейчас одно желание – лечь на пол и не шевелиться. Но вместо этого я поднимаю арбалет и, оттолкнув в сторону обезглавленное тело, занимаю свой пост у окна. Надеюсь, я не опоздала. Мокрые от пота и крови волосы липнут к щекам. Если Вергилия сейчас не выведут, то мне крышка. На пульт придет сообщение о смерти патрульных, и стражи придут сюда. Я не смогу сражаться с армией! И тогда все закончится плохо!
Прижимаю арбалет к плечу и прицеливаюсь в пустоту. Хочется войти в резонанс с оружием. Почувствовать его, стать с ним одни целым. Внимательно смотрю на эту крошечную улочку, по которой должен пройти Вергилий, а сама обращаюсь в слух, чтобы, услышав шаги, успеть принять решение.
Не знаю, сколько проходит времени. Кажется, что целая вечность, прежде чем Вергилия выводят на улицу. Его ведут двое. Он держится гордо, словно идет на свадьбу, хотя замечаю, что он прихрамывает. Мгновенно собираюсь и, прицелившись, выпускаю стрелу. Она попадет одному из стражей в грудь. Вергилий задирает голову и бросает взгляд на меня. Сомневаюсь, что он видит меня. Снова стреляю. Второго стража стрела ранит в живот. Он, скрючившись, падает на землю. Вергилий склоняется над ним. Я не знаю, что он делает, – я свою миссию выполнила, и мне нужно бежать, пока меня здесь не поймали. Не знаю, есть ли на нем наручники и сможет ли он защитить себя, если что. Подхватываю рюкзак и сбегаю вниз по лестнице. Я не знаю, будут ли включаться ловушки на человека, который уходит, но морально готовлюсь, вслушиваясь в звуки. До меня доносятся крики. Значит, побег Вергилия уже заметили, и я сейчас могу попасться! На меня накатывает паника, и я ускоряюсь.
Добегаю до середины лестницы, но газа пока нет. Зато от птиц мне спрятаться не удается. Они налетают на меня, но меня радует, что патруль отодвинул со ступенек труп и теперь не нужно его переступать. Отбиваюсь от наглых пернатых, как могу. Внезапно из стены со скрежетом выезжают острые лезвия, разрубая птицу на куски. В воздух летят перья и белым снегом кружатся передо мной. Замираю, позволяя крепким клювам и маленьким лапкам цепляться в мою одежду и кожу.
