Онлайн книга «Сломанная тень»
– Да вон он! Венецианским купцом вырядился! – Дашкин указал на самодержца. – Благодарю! О, благодарю вас! – обрадованный Роос ринулся к императору. – Как вы легко кружите! – восхитилась Ольга. Ноги Андрея Артемьевича помнили каждое па, но не всегда за памятью поспевали. – Как же, Оленька! В молодости каждый вечер на балах служил! – Служили? – удивилась Змеева – Представьте себе! – улыбнулся Лаевский. – В мои времена, коли кавалеров на балу не хватало, обращались в соседний полк. И нас, молодых офицеров, строем отправляли танцевать! – Может, тогда и мазурку осилите? – спросила Ольга. – Извини, душа моя, запыхался, – виновато ответил Лаевский. – Старость! – Жаль! Очень жаль! Генерал и сам расстроился. Оленька, его милая, добрая, хорошая и теперь ясно, что любящая Оленька так любит танцы! Как бы ей пособить? – Пойдем-ка навестим Полину, – предложил Андрей Артемьевич. Змеева взяла его под руку, и они направились к Налединской, которая по-прежнему беседовала с Кислицыным. – Что, молодежь, не танцуем? – Не до танцев мне, папенька! – огрызнулась Полина. – А вы, Матвей? Кислицын пожал плечами. – Я, – признался Лаевский, – собирался выказать вам неудовольствие, усовестить, так сказать. Вы подло играли чувствами несчастной сироты… Генерала на два голоса попытались прервать Полина с Ольгой: – Папенька! – Андрей Артемьевич! Но старый вояка уже завершал обходной маневр: – Однако выяснилось, что ангел мой не держит на вас зла! И прощает вам бесчестный поступок! – Рад! – пролепетал растерянный Матвей Никифорович. Ссориться с отцом возлюбленной ему было не с руки. – Еще раз прошу прощения у вас и у Ольги Борисовны! – Открою вам секрет, – подмигнул, радуясь собственной хитрости, генерал, – у Оленьки свободна мазурка! Загладьте вину! Пригласите! Матвею Никифоровичу ничего не оставалось, как щелкнуть каблуками и подать бывшей невесте руку. – Мне нужны деньги, папенька! – огорошила отца Налединская, как только осталась с ним наедине. – Я хочу покинуть Петербург вместе с Матвеем! – Что? Что ты сказала? – У меня будет ребенок, я желаю развестись с Юрием! Разве Владимир вас не известил? Что с вами, папенька? Андрей Артемьевич, дабы увильнуть от неприятного разговора, схватился за сердце, применив отточенный с Софьей Лукиничной прием. О беременности дочери он узнал еще утром, от Ирины Лукиничны, но обсуждать эту тему не хотел. – Илья Андреевич! – позвала доктора испуганная Полина. Тоннер никак не мог понять, почему он весь вечер оказывается рядом с Налединской. То и дело отходил он от нее на несколько шагов, но через секунду, обернувшись, обнаруживал Полину за спиной. – Что случилось? – Папеньке плохо… – Ерунда! Пустяки! – виновато улыбался Лаевский. – Потанцевал сдуру… – Вам лучше присесть! – посоветовал Тоннер. – Но… Я дочке мазурку обещал. Может, вы вместо меня? Выручите, доктор? Вот-вот грянет! – Папенька! – возмутилась батюшкиной лжи Полина, но было поздно, Тоннер поклонился: – Позвольте, сударыня, иметь честь пригласить вас на мазурку! Метнув в отца злобный взгляд, Полина подала ему руку. Довольный Андрей Артемьевич потрусил к карточным столам. Бравурная мазурка – самый сложный танец для кавалера. Тоннеру она давалась с трудом. – А вы неплохо двигаетесь! – отметила после первого круга Налединская. – Не знала, что в медицинских академиях учат танцам! – У меня был домашний учитель, месье Ришар. – Вы дворянин? – удивилась Полина. – Да! Мой отец – французский аристократ, бежал от революции. Полина! Могу я надеяться, что сказанное мной останется между нами? Тетушка хочет силком увезти вас в деревню… – Вот как? – Полинины глаза сузились. – Она сама вам сказала? Тоннер кивнул. – То-то она больно ласково со мной разговаривала! – Вам надо бежать! – Пока не получается. Ни у меня, ни у Матвея нет денег! Одна надежда на его наследство. Господи! Нет! Это ловушка! Полина замерла, не окончив па, и Тоннер был вынужден ее слегка подтолкнуть. – Что за ловушка? – Матвей сегодня получил письмо. Некая капитанша готова продать ему настоящее завещание отца за пять тысяч рублей. – Подозрительно… – Подозрительно другое! Встречу она назначила на два часа ночи. Я думаю… Нет, я даже уверена. Это Владимир! Он решил убить Матвея! Мазурка закончилась. Тоннер поклонился. – Я могу взглянуть на письмо? – Разумеется! – Налединская легко сжала его пальцы. Смотреть, как доктор танцует с Полиной, было для Угарова невыносимо! Усугубляя его мучения, коварная улыбалась и что-то нежно шептала кавалеру на ухо. Дуэль! Решено! – Денис! Я же просил вас приглядеть за ним! А теперь мне конец! – от ужаса хмельные глаза Терлецкого вылезли из орбит. – Что случилось, Федор Максимович? Терлецкий вытянул дрожащий палец: – Роос с государем беседует! Денис обернулся: – Это сам государь? – На Кавказ сошлют! – мрачно предрек собственную судьбу Терлецкий. – Денис! Молю! Подойди к ним, послушай хоть, о чем говорят! Угаров не спеша приблизился к беседующим, остановился невзначай, словно задумался. Нет, ничего не слышно! Слишком шумно. – Денис! – Роос заметил его и поманил рукой. – Ваше величество! Позвольте представить вам моего русского друга! Денис Угаров! Император презрительно посмотрел сверху вниз на подданного и строго спросил по-русски: – Тебе, что ли, поручено писаку этого сопровождать? – Нет, ваше величество! Я… – Мой император! – перебил Угарова американец. – Мечтаю задать вам пару вопросов. – Не время и не место! – Умоляю! – молитвенно сложил ладони Роос. – Завтра в час на Марсовом поле, – процедил император и, не прощаясь, повернулся спиной. – Ваше величество! – не унимался упрямый Роос. У императора дернулись плечи, он в бешенстве ринулся вон из зрительного зала. – Федор Максимович ждет! – мрачно сообщил Роосу Угаров. |