Некоторое время я в ступоре таращилась на этот беспредел. Ну почему в этом мире со мной постоянно происходит нечто из ряда вон выходящее? Мне судьба мстит за что-то в прошлой жизни? Или я в чем-то провинилась перед мирозданием? Нервы не выдерживали. И почему я пришла в комнату Ала, а не к себе? Что теперь делать с упакованным в лианы и жующим цветочки Иверьяном? А кто во втором тюке? Я подозревала, что король. И как его доставать из растительной тюрьмы, даже не догадывалась. Я хорошо помнила слова Аланнадиэля, что в случае чего «он придет и разберется». Вот только Ал ушел домой… Его здесь нет.
Паника и истерика и по отдельности достаточно грозные вещи. А уж смешанные, так сказать, в одном флаконе… Что я только не делала, чтобы освободить Иверьяна и его сотоварища по упаковке лианами: упрашивала, уговаривала, приказывала и ругалась. Пробовала даже отдирать стебли руками. Лианы на слова не реагировали. А если мне и удавалось оторвать один стебелек. То на его месте мгновенно вырастали три новых.
Постепенно ужас перед создавшейся ситуацией овладел мною полностью. Осознав, что я ничего не могу изменить, опустошенная морально и физически, я села на пол между тюками, прямо на остатки раздавленных цветов, и опять разрыдалась.
Говорят, слезы очищают душу, вымывают из нее весь негатив, злость, обиды и тоску. Если это и правда, то со мной это не сработало. Не знаю, как долго я плакала, но чем дольше лились слезы, тем хуже мне становилось. Казалось, что еще немного, и я просто умру. Перестану существовать. Или вернусь назад, в свой мир. Мне уже было все равно. Я запуталась в местных проблемах, как муха в паутине. И любое мое усилие делало только хуже. Так может и вправду лучше всего вернуться в свой мир? Пока я не угробила кого-нибудь окончательно? Все равно Ал ушел, бросил меня…
– Алина…
Потерявшись во мраке рыданий, я не сразу поняла, что уже не сижу на полу, а стою, крепко прижатая к горячей и такой родной груди. Всхлипнув, подняла заплаканные глаза. И буквально утонула в таком родном и любимом взгляде. Наверное, именно в эту секунду я поняла, что все глупости: и мои надуманные обиды, и наши общие недомолвки. Что нам просто нужно сесть и поговорить нормально, как взрослым, дорожащим друг другом людям.
– Чего ревешь? – Ал, придерживая меня за талию, ладонью стер слезы с моих щек. – Что опять случилось? Меня не так уж и долго не было.
С моих губ слетел истеричный смешок:
– Достаточно долго, чтобы я упаковала короля и герцога Иверьяна.
– Упак… – Ал ошеломленно моргнул. – Извини, не понял. Что ты с ними сделала? И как у тебя на это хватило сил? Я же не просто так погрузил тебя в магический сон! Ты совершенно вымоталась не только физически, но и эмоционально! От того тебя и штормило постоянно из крайности в крайность!
Сделав себе мысленную зарубку обдумать все позже, когда успокоюсь, я махнула рукой на тюки из лиан. Аланнадиэль оглянулся и хмыкнул:
– Та-ак!.. Выбитая дверь, сработавший защитный контур и зареванная ты. И что здесь случилось?
Блондин шевельнул пальцами свободной руки, будто гладил что-то невидимое. И лианы тотчас пришли в движение, начали отползать в стороны. А вскоре уже показалась и голова Иверьяна с торчащим изо рта стебельком. Ал хмыкнул и вежливо поинтересовался:
– Вкусно? – Злой дракон выплюнул изрядно пожеванный трупик цветка. Ал мгновенно напрягся: – Иверьян, если ты позволишь себе грубость в присутствии Алины, то у тебя снова будет запечатан рот. Но на этот раз не несчастным цветком и лианой, а кое-чем посерьезней.
Герцог промолчал. Тем более, что лианы с другого тюка тоже сползли, обнажая сердитого короля драконов. Я отстраненно подумала, что или не помню его имя, или мне вообще до сих пор его никто так и не назвал. Впрочем, мне и не сильно было интересно. К тому же, сердитый папаша Филогиана, поднявшись на ноги, грозно зыркнул на Аланнадиэля:
– Аланнадиэл, как вы сюда попали? Кто разрешал?
Я вздрогнула. В голосе короля прозвучала обжигающая ярость. Что ему не нравится?
Ал собственническим жестом прижал меня к себе и прикрыл собой от глаз короля:
– Если бы я не вернулся, то вы бы так и ушли к предкам, упакованные лианами. Потому что система безопасности этой комнаты подчиняется лишь мне. Вы все еще хотите узнать, ваше величество, кто мне разрешил вернуться и как я это сделал? – На щеках короля драконов заиграли желваки. Но он промолчал. И Ал продолжил. Неожиданно жестко: – Я вполне понимаю ваш «гениальный» план, ваше величество, помириться с сыном, выполнив его каприз и отдав ему Алину. Но предупреждаю сразу: этому не бывать! Я дал магическую клятву, что буду оберегать и защищать Алину до конца, поэтому даже не думайте, что у вас получится принудить ее или сломать. Не хочу даже знать, что вы такого сделали, что она прибежала в поисках защиты в мои покои. Просто знайте: еще раз, и лианы покажутся вам раем. Независимо от того, где вы застанете Алину. Просто в следующий раз у нее будет амулет. И тому, кто ее обидит, будет ой, как несладко!
Эпилог
Месяц спустя…
Доносившийся с улицы гул многоголосой толпы стих в туже минуту, как Динка закрыла окно. Я огляделась, стоя на пороге покоев королевских фавориток. Здесь я прожила почти полтора месяца. Очень сложные полтора месяца. Но сейчас, оглядываясь назад, я осознаю, что если бы у меня был выбор, то я снова, уже осознанно, прошла бы этот же путь и сделала тот же выбор. Как бы мне ни было здесь тяжело и сложно, мне понравился этот мир.
– Леди Алина, – смущенно позвала меня Динка, – я закончила. Ваши вещи уже забрал лорд Аланнадиэль. Комнаты я закрыла. Можно идти.
Я кивнула:
– Иди, Дина. Я сейчас спущусь. – Девчонка замялась. И я повторила, надавив голосом: – Иди. Управляющий лорда Аланнадиэля не будет ждать вечно. Хотя, если ты передумала…
– Нет-нет! – вскинулась юная горничная. – Я уже иду! И буду ждать, когда вы вернетесь! Вместе с Магдой и Брандтом!
Динка мгновенно выскочила за двери. А я грустно усмехнулась, в последний раз обводя комнату взглядом. Во дворе замка меня ожидал Аланнадиэль. Он собирался выполнить свое обещание: открыть для меня портал в мой мир. Чтобы я могла повидаться с подругой и решить окончательно, где я хочу жить. В своем прежнем мире. Или здесь. И я совсем не была уверена, что вернусь в этот мир. Слишком все было сложно.
Мы с Алом так и не поговорили. Не знаю, чем руководствовался он, а мне почему-то не хватило смелости первой начать разговор. Не знаю, откуда взялся этот страх, но я до смерти боялась, что Аланнадиэль небрежно пожмет плечами и скажет, что решения проблемы с разницей в продолжительности жизни для нас нет. Что он готов прожить со мной мою человеческую жизнь. Или вообще, что нам лучше расстаться, пока не поздно.
Я считала себя умной и достаточно раскрепощенной женщиной. Но разобраться в себе и своих страхах не смогла. Тем более, что у нас с Алом были весьма странные по меркам моего мира отношения: он оберегал меня. И от короля, и от Филогиана, и от Иверьяна. Заботился о моем комфорте. Иногда мы целовались. Иногда просто смотрели друг другу в глаза. И всегда я тонула в его теплом бирюзовом взгляде. Даже когда мы спорили и ругались. Случалось и такое. Аланнадиэль молчал, не говорил о своих чувствах и намерениях, очень редко оставался со мной наедине и был всегда безукоризненно вежлив. Но иногда я ловила такие его взгляды, что если бы глазами можно было поджечь, то от меня давно уже бы даже пепла не осталось.
