Книга Лекарь Империи 3, страница 11 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

И покажет всем, что она тоже умеет думать.

Дверь в лабораторию была не заперта. Она тихонько приоткрыла ее и заглянула внутрь. За столом сидел молодой лаборант Стас, которого она знала еще с академии. Он устало смотрел в микроскоп.

Алина сделала глубокий вдох, натянула на лицо свою самую милую и кокетливую улыбку и вошла.

— Стасик, привет! Не отвлекаю?

Он поднял голову, и его уставшее лицо тут же просветлело.

— Алина! Привет! Какими судьбами?

— Да вот, зашла проведать, — она подошла ближе, изящно покачивая бедрами. — Узнать, как тут наш гений лабораторной диагностики поживает. Совсем тебя завалили работой, бедняжку.

Она подошла к его столу и как бы невзначай оперлась на него, заглядывая в его бумаги. Ее взгляд быстро обежал поверхность, находя то, что нужно. Вот он. Контейнер с фамилией «Шевченко» и бланк с направлением.

— Не то слово, — вздохнул Стас. — Эта «стекляшка» всех с ума свела. А тут еще ваш Разумовский со своими срочными анализами.

— Ой, и не говори, — сочувственно протянула Алина. — Достал уже всех. Возомнил о себе невесть что. Стасик, милый, сделай мне кофе, а? Умираю, так хочу. А у вас тут, я знаю, самый вкусный.

Она посмотрела на него своими огромными, полными мольбы глазами.

Ни один мужчина еще не мог устоять перед таким взглядом. Стас не стал исключением.

— Конечно, Алин, — он тут же вскочил. — Для тебя — все что угодно. Сейчас, мигом.

Как только он скрылся за дверью подсобки, Алина начала действовать. Ее движения были быстрыми и точными. Она схватила контейнер с биоптатом Шевченко, быстро сунула его в карман своего халата.

На его место она поставила другой, заранее припасенный контейнер с образцом обычной здоровой ткани, который она взяла час назад в операционной. Фамилию на стикере она аккуратно подтерла и каллиграфическим почерком вывела: «Шевченко С. П.».

Все. Подмена совершена.

Когда Стас вернулся с двумя чашками дымящегося кофе, она уже сидела на краю его стола, болтая ногой и невинно улыбаясь.

— Вот, держи, — он протянул ей чашку.

— Спасибо, ты мой спаситель, — она взяла кофе и сделала маленький глоток. — Ну, я побежала. Дела. Забегу еще как-нибудь.

Она подмигнула ему на прощание и вышла из лаборатории.

В коридоре она позволила себе торжествующую улыбку.

Ну что, Разумовский? Будешь теперь знать, как унижать грамотных лекарей.

Она достала из кармана контейнер с настоящим образцом и, дойдя до мусорного бака в конце коридора, без малейших колебаний выбросила его.

* * *

Ночь я провел в ординаторской, в неудобном кресле. Сон не шел, да я и не пытался уснуть. Я ждал. Ждал утра и результатов из лаборатории. Каждые полчаса я заходил в реанимацию, проверяя показатели Шевченко. Они были стабильны, но улучшения от начатой терапии пока, конечно, не было. Слишком мало времени прошло.

Утром, едва дождавшись начала рабочего дня, я первым делом направился в реанимацию, чтобы проверить состояние Шевченко. Когда я вошел в палату, Мастер-целитель Сердюков уже был там. Он стоял у кровати и хмуро смотрел на показатели монитора. В руках он держал распечатанный бланк, который, видимо, только что забрал из лаборатории.

— Доброе утро, Мастер-целитель, — сказал я.

Он медленно повернулся ко мне. Вид у него был измученный, а в глазах читалось холодное разочарование.