Книга Лекарь Империи 3, страница 76 – Александр Лиманский, Сергей Карелин

— Илья, я… я ничего не понимаю, — голос Семена дрогнул. — Тут заключение КТ по Зацепину пришло… У него… «признаки интерстициального заболевания легких по типу „матового стекла“…»

На том конце провода повисла тишина. Семен даже подумал, что связь прервалась. Он уже хотел перезвонить, но тут Илья заговорил снова, и это был уже совершенно другой голос. Спокойный, холодный, предельно сконцентрированный. Голос хирурга перед разрезом.

— Понятно. Значит, я был прав.

Семен растерянно моргал.

— В чем прав?

— Семен, слушай меня очень внимательно, — в голосе Ильи не было и тени раздражения, только лязг работающей мысли. — У нашего пациента не гастрит и не пневмония. У него системная склеродермия.

— Что⁈ — Величко чуть не выронил телефон. — Какая еще дерьмия⁈

— Аутоиммунное заболевание, Семен, — терпеливо, как студенту-двоечнику, объяснял Илья. — Оно поражает соединительную ткань по всему организму. Оно вызвало фиброз пищевода — вот тебе и изжога, на которую не действуют обычные лекарства. И оно же сейчас вызывает интерстициальный фиброз в легких — вот тебе и кашель, и «матовое стекло» на КТ, которое не было видно на простом рентгене. А твой коллега Фролов его пропустил на первом приеме, потому что не придал значения этому классическому сочетанию: «изжога плюс кашель». Все понял?

Величко молчал, потрясенный до глубины души. В его голове за несколько секунд выстроилась абсолютно ясная, гениальная в своей простоте картина. Как? Как он это делает?

— Срочно вызывай на консультацию ревматолога из областной, — продолжал командовать Илья. — И немедленно начинай ему пульс-терапию высокими дозами цитостатиков, пока фиброз в легких не стал необратимым! Действуй!

Связь прервалась. Семен медленно опустил трубку. Он несколько секунд смотрел в одну точку, осознавая произошедшее. Он, находясь здесь, с пациентом и всеми анализами на руках, не видел ничего. А Илья, за сотню километров, по телефону, по паре фраз поставил сложнейший диагноз, о котором Величко только в учебниках читал.

Удивительный человек.

Он вскочил со стула, чувствуя невероятный прилив энергии. Восхищение сменилось действием. Он бежал по коридору, уже на ходу набирая номер регистратуры, чтобы заказать срочную консультацию. С Зацепиным все было ясно. Теперь оставалась еще одна загадка. Зинаида Кирилловна.

* * *

Ох уж этот Пончик.

Ладно. Возвращаемся к Волосенковой.

Её мозг не мертв. Он просто отключен. Его рецепторы заблокированы собственными антителами. Сонар видит эту войну, эту безумную аутоиммунную атаку, отсюда и шум. А ЭЭГ показывает тишину, потому что рецепторы не работают, и мозг просто не может генерировать нормальные электрические импульсы. Все сходилось!

Это был не магический приговор. Это был Анти-NMDA-рецепторный энцефалит.

Теперь нужно было это доказать.

Я оглядел палату.

Как я и предполагал, в углу, в специальном шкафу, стояло базовое лабораторное оборудование, необходимое для экстренных анализов в ВИП-палате. Небольшая центрифуга, микроскоп, набор стекол и реагентов для простых окрасок. Этого было более чем достаточно.