Книга Лекарь Империи 4, страница 8 – Сергей Карелин, Александр Лиманский

Величко что-то сосредоточенно строчил в своем блокноте, а Фролов, казалось, пытался силой мысли прожечь дыру в мониторе своего компьютера. Выключенного!

При нашем появлении все три головы синхронно, как по команде, повернулись в нашу сторону. Я проигнорировал их.

В глазах Величко и Фролова читался немой, испуганный вопрос: «Что случилось? Все плохо?». А вот во взгляде Борисовой на долю секунды мелькнуло злорадное любопытство. Кажется, слухи о нашей неудаче уже успели до нее долететь.

Она приоткрыла рот, явно собираясь отпустить какой-то язвительный комментарий, но я прошел мимо нее, даже не удостоив взглядом. Для меня ее сейчас просто не существовало.

Не было ни времени, ни желания тратить на нее свои ресурсы.

— Артем, выкладывай все, что есть, — я сел за свой компьютер и жестом указал ему на место рядом. — Открываем историю Кулагина. КТ, последние анализы, протокол анестезии — мне нужно видеть все.

Артем, кивнув, достал из своей папки толстую пачку распечаток и аккуратно разложил их веером на столе. Периферийным зрением я заметил, как «хомяки», привлеченные профессиональным любопытством, которое оказалось всех чувств на данный момент, начали медленно, почти незаметно, подтягиваться к нашему столу.

Делали они это как бы невзначай, делая вид, что просто идут за очередной папкой.

— Вот, смотри. Полный мониторинг всех витальных показателей, — Артем указал пальцем на длинный, расчерченный графиками лист. — Синим — давление, красным — пульс, зеленым — сатурация. Все в идеальном порядке, как по учебнику, до восьми часов тридцати двух минут. А потом, — он провел пальцем по листу, где синяя линия резко устремлялась вниз, — вот здесь. Обвал. Резкий, почти отвесный, и, на первый взгляд, совершенно беспричинный.

Я склонился над распечаткой, вглядываясь в цифры.

Артем был прав. Это не было похоже на стандартное осложнение. Давление не просто падало, оно рухнуло за полторы минуты, почти до нуля, и только его экстренные действия смогли вытащить пациента из этого пике.

Пульс, наоборот, взлетел до запредельных значений, пытаясь компенсировать падение.

— Что ты вводил ему непосредственно перед этим? — спросил я.

— Ничего, — Артем покачал головой и постучал пальцем по другой графе протокола. — Последний препарат был введен за десять минут до кризиса, стандартный миорелаксант. На него не могло быть такой отсроченной реакции. Я первым делом подумал на анафилактическую реакцию, — продолжил он, задумчиво изучая свой же протокол, — но клиника не та. Сыпи на коже не было, бронхоспазм я бы точно услышал. Да и, повторюсь, триггера не было, я ничего нового ему в тот момент не вводил.

— А скрытая аллергия на латекс? — я потер подбородок. — Иногда бывает. Хотя, перчатки самые стандартные, гипоаллергенные. Вряд ли.

— Может, это был острый инфаркт миокарда? — робко, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, подала голос Алина Борисова из-за соседнего стола.

Я, не говоря ни слова, развернул к ней монитор, на котором была открыта запись ЭКГ, снятая уже в реанимации.

— Синусовый ритм, ЧСС сто десять, правильный. Сегмент ST на изолинии, зубец T без малейшей патологии. Нет ни одного, даже самого косвенного признака ишемии. Исключено.