Онлайн книга «Потерянная рукопись Глинки»
|
– Славик, вопрос по вашей специальности. Я в компьютерах мало понимаю, а тут захотелось разобраться. Не люблю чего-нибудь не понимать. Мне стало интересно узнать про программу, что вы поставили в Дашин компьютер. Никогда про такую не слышала, а ваши объяснения показались мне противоречивыми – не поняла я. Что же за неисправность была у Даши в компе? Вы при нас так ловко при помощи вашей программы в него проникли, почту посмотрели – все работало. И тут же сказали, что сложная в том компе поломка, на расстоянии нельзя исправить, затем и к Даше пошли. Но ведь комп работал исправно, мы видели! Славик слегка покраснел. – Елена Семеновна, я вам и сам хотел сказать, позвонил бы сегодня. И Олеся меня ругала: «Чего ты врал? Все равно ж докопаются. Хоть Елене Семеновне скажи – может, посоветует что-нибудь». Хорошо, что вы пришли. Программа такая есть, да. Я Дашке давно ее установил – по ее просьбе и чтобы самому удобнее: часто у нее неполадки, все я исправляю. Она мне доверяет… доверяла. Но вчера я к Даше не из-за компа зашел. С ним вообще все нормально, не просила она меня его исправлять. Он помолчал немного. Шварц тоже молчала, ждала. Славик вздохнул и выпалил: – Я из-за нот к ней шел! Я ее ноты, кажется, потерял, найти не могу. Может, я сразу не взял их, у нее забыл – я уже так думаю… Чтоб посмотрела получше, я ей говорил уже. Куда ж они делись иначе? Шварц растерялась. – А что за секрет такой – «ноты потерял»? Почему вы сразу не сказали? И зачем вы у нее брали ноты? У вас играет кто-нибудь в семье на музыкальных инструментах? – Нет, никто не играет! Девчонок тоже решили не учить музыке – слуха у них особого нет, а шума и так много производят. Пусть в обычной школе хорошо учатся – старшая в сентябре пойдет. А говорить я не хотел полиции и сыщику этому, потому что они сразу придираться начнут. Скажут – это мотив преступления. Мол, ноты дорогие потерял и возвращать не хочу. Они и так меня подозревают, подписку о невыезде взяли… А с этими нотами вообще посадить могут. Я и не хотел говорить. – А почему вы решили, что ноты дорогие? – удивилась Шварц. – Ну, сколько там могут стоить ноты? Двести рублей, триста… – Они старые. Дашка сказала, тысяч тридцать стоят. На них автограф композитора, малоизвестного, правда. Композитор тот в девятнадцатом веке еще жил, то ли Бим, то ли Бом – забыл, как его звали, Дашка говорила… Елена Семеновна еще больше удивилась и уставилась на компьютерщика. Подумав, она сказала: – Тридцать тысяч для нот немало, конечно, но все ж это не такая сумма, из-за которой убивают. Никто б вас и не заподозрил. А зачем она вам ноты дала? – В цифровой вид перевести. Она хотела, чтоб эти ноты были на компе. У меня есть программа для этого, я ей и раньше ноты на комп переводил. Но те обыкновенные были, а эти старые. И надо ж – потерялись. – Он опять вздохнул. – А почему вы ей по телефону не могли сказать, чтоб посмотрела – не оставили ли вы ноты? |