Онлайн книга «Операция спасения»
|
Колено горело от ушиба, но крови, кажется, не было, ноги подкашивались, но он шел, цепляясь за стволы сосен, повторяя как мантру: «Лиза, Светланка, девочки мои…» От голода сворачивало желудок, страшно хотелось пить. Несколько раз капитану казалось, что он слышит лай собак, но он продолжал ползти, как зверь, вырвавшийся из капкана. Не сразу к Агнешке, только сделав большой крюк, чтобы только не подвести ее. Ненависть гнала его вперед — не к абстрактному врагу, а к тем, кто смел тронуть его ребенка. К тем, чьи сапоги топтали теперь не только Польшу, но и его землю. В его груди, под старой одеждой, которую раздобыла Агнешка, все еще горел огонь. Он знал, что сегодняшняя неудача — это не конец. Пока фашисты дышат — его ненависть будет жить. А значит, и он тоже. Глава 6 — Здесь? Пришли? — морщась от боли в ушибленном и натруженном колене, спросил Романчук, ввалившись в дом к Агнешке и буквально падая на пол в прихожей. — Господи, что с вами? — Женщина заперла дверь и бросилась к пограничнику, осматривая его, ища кровь, признаки ранения. — Петр Васильевич, мы уже не знали, что и думать! Пришли, все добрались. Вчера еще пришли. И ребята, Николай с Семеном, и Якоб Аронович. Только вот Олег Гаврилович… — Что?! Что с ним?! — Романчук взял из рук женщины большую кружку воды и жадно припал к ней губами. — Ранен… рука у него… Там, внизу, сейчас ваша жена занимается его раной! — А Саша? Лейтенант пришел? — с надеждой в голосе спросил Романчук, но Агнешка только опустила голову, спрятав глаза. Значит, нет… Когда пограничник спустился в подвал, ему навстречу поднялась Лиза. В ее руках были окровавленные бинты, на полу стоял тазик с водой, а Зоя сидела рядом с Сорокой и поила его, как ребенка, из кружки. Женщина остановила мужа, не давая подойти к раненому, и отвела его в сторону. — Ты-то как? Я думала, что с ума сойду. Ребята такие страсти рассказывали! — Нормально все, — поморщился Романчук. — Удалось уйти. Крюк большой сделал, чтобы не подумали, что я сюда, в город, вернусь. Вроде не преследовал никто. Ты лучше про Сороку скажи: что там с ним, серьезно? — Да как тебе сказать, — вздохнула женщина. — Я все-таки не хирург, я только медсестра. Пуля прошла через мягкие такни предплечья. Лучевая кость, как я поняла, не задета. В стационарных условиях при необходимой медицинской помощи рана не считалась бы серьезной, но здесь и сейчас… Я не знаю, как почистить рану, ведь туда могли попасть частички одежды, через которую прошла пуля. Может быть воспаление. Крови Олег потерял не очень много, догадался пережать плечевую артерию, но сейчас он в состоянии травматического шока. Его трясет в ознобе, обильное потоотделение. Нужны лекарства. Я сказала Агнешке какие, но не знаю… Для обеззараживания раны нужен хотя бы спирт. И срочно. — Водка есть… — Нет, водка имеет крепость всего 40 градусов, самогон у поляков 50 градусов, а здесь нужен спирт не менее 70 градусов. Люк открылся, и в подвал спустилась Агнешка с небольшим пузырьком. Она подошла к Елизавете и ее мужу. — Вот, нашла. Есть немного спирта. Чистый, медицинский. Граммов двести. Этого хватит? — А он выдержит? — спросил Романчук, кивнув на раненого. — А какой выход? — Товарищи… — послышался голос Зои. — Лиза! Он сознание теряет, жар у него! |