Книга Операция спасения, страница 57 – Сергей Иванович Зверев

И все-таки Романчук упал. Просто уже не было сил бежать, идти, спотыкаться. Он рухнул лицом в осыпавшуюся хвою и застонал. Сжатый в кулак из боли и ярости, пограничник лежал и не чувствовал холода. Отчаяние охватывало и не отпускало. И он очень боялся этих ощущений, боялся, что отчаяние отойдет на второй план и на его место наползет ватной тишиной безразличие, смертельная усталость. Чувство, что ты устал так, что хочется просто умереть, и больше ничего.

Его дочь, Светлана, шестнадцатилетняя девчонка с косичками, которую он учил стрелять в тире под Смоленском, теперь гнила за колючкой концлагеря. Он помнил тот миг, когда они вырвались и пытались скрыться, но потом поняли с женой, что Светланы нет. А потом ее крик. Она кричала и просила о помощи, когда фашисты тащили ее к машине вместе с другими захваченными гражданскими. Семья капитана Романчука, отрезанная от своих после оккупации фашистами Польши, попала в отчаянное положение, но, не сговариваясь, и сам капитан-пограничник, и его жена Елизавета приняли решение: сделать возможное и невозможное, чтобы вырвать дочь из лап фашистов.

В чем только не клялся себе ночами Романчук, скрипя зубами. Он клялся сжечь весь этот ад дотла, клялся убивать каждого встреченного фашиста хоть голыми руками. Ненависть к фашистам грызла его изнутри как ржавчина. Чего только не довелось им с женой повидать за эти месяцы: они видел, как те расстреливали деревни, вешали стариков за «сопротивление», гнали в эшелонах женщин и детей. И каждый крик в его памяти разжигал в его груди еще большую жажду мести.

Так получилось, что здесь, недалеко от польского городка Освенцим, который немцы называли Аушвиц, капитану удалось собрать отряд в лесах, как собирают осколки разбитой стеклянной бутылки. К нему прибился бежавший из концлагеря лейтенант, потом удалось освободить трех гражданских инженеров, которых немцы выводили из лагеря чинить проводку на вышках железнодорожной станции. А потом в отряде оказались Зоя Лунева, Франтишек, старик-провизор Баум и добрая фея пани Агнешка, без помощи которой отряд просто погиб бы от голода и холода. О чем только не думал ночами Романчук! О том, как он будет учить вместе с лейтенантом Канунниковым своих бойцов минировать дороги, молча резать часовых. Но по ночам, когда все засыпали у костра, он доставал потрепанную фотокарточку Светланы и шептал сквозь зубы: «Я приду…»

И вот сегодня так близка была удача, так ощутим был миг долгожданной победы. Но беда пришла оттуда, откуда не ждали. «Это ведь случайность, что мы напоролись на немцев? Нет, не случайность, а ошибка, и ошибка моя как командира, — подумал Романчук и перевернулся на спину, глядя в серое, пасмурное, сумеречное небо. — Я понадеялся на удачу, бросился по непроверенному маршруту без разведки, меня опьянила возможность спасти Светлану сегодня, сейчас! А в результате? Кто же из ребят выбрался, кому же удалось выйти из леса?»

Пограничник закрыл глаза, вспоминая, как он мысленно подгонял себя и своих товарищей. «В лес!» — орал Романчук, стреляя навскидку, чувствуя, как пули свистят у виска. И он бежал, не зная, что с его товарищами, удалось им на машине уйти от погони, была ли погоня? Где они сейчас? Бежал, спотыкаясь о корни, падая в липкую грязь. Немцы не преследовали, но на звуки боя могли прибыть другие и начать прочесывание местности. Чаща поглощала звуки, словно жалея тех, кто еще мог бороться. «Мне удалось, — думал Романчук, — удалось хоть как-то прикрыть их отход». Он поднялся и снова пошел через лес, вспоминая, как стрелял, как стреляли ребята из кузова грузовика, как падали немцы, как другие стреляли вслед машине.