Книга Воспитание бабочек, страница 174 – Донато Карризи

Серена понимала, что женщина говорит правду. Такую историю невозможно придумать. Но главным сюрпризом стало другое.

Бьянка Стерли оказалась глюком.

– Почему ты никому не сообщила? Чего ты боялась? Это же несчастный случай, – сказала Серена.

– Мне было стыдно, – не раздумывая, ответила Бьянка. – Мне следовало быть бдительной, но я не смогла ее уберечь.

Серена понимала. После пожара она и сама чувствовала то же самое. Пусть она и была в сотне километров от шале, пусть не она устроила этот проклятый поджог. То, что она его не предотвратила, было равносильно провалу. Нет ни оправданий, ни смягчающих обстоятельств – это было так, и точка.

Затем, стараясь не слишком отвлекаться, Серена поймала себя на одном соображении. Леа погибла в четыре года, а Авроре было шесть, когда Бьянка похитила ее, чтобы выдать за свою дочь.

– Как тебе удалось так долго скрывать смерть Леи? – спросила она.

– Не знаю, – ответила Бьянка. – Каждый раз, когда меня спрашивали, где Леа, я отвечала, что она приболела. Когда прихожане церкви пятидесятников устраивали пикник или праздник, я туда не ходила. Или ходила и делала вид, что Леа со мной и где-то играет с другими детьми… Возможно, отчасти мне хотелось, чтобы меня разоблачили. Но никто так ни о чем и не догадался.

Серена заметила, что последнюю фразу Бьянка произнесла с недоумением.

– Изображать, что она жива, оказалось довольно легко. Но что потом? Разумеется, притворство не могло длиться вечно. Я спрашивала себя, что произойдет, например, когда мне придется записывать Лею в школу. С каждым днем это давило все невыносимее, но признаваться было уже поздно. Каждый день и каждую ночь я надеялась, что кто-нибудь появится и освободит меня от груза этой лжи, что меня арестуют, заберут, запрут навсегда.

– Тогда-то ты и встретила Аврору, верно? – перебила Серена.

Женщина замерла.

– В те дни я была на грани срыва. У меня не осталось надежды, я больше ни во что не верила… А потом увидела ее… Я до сих пор это помню. Она вышла из красивой машины с водителем. Если не считать кудрявых волос, это была вылитая Леа. Первый порыв был подбежать и обнять ее. Но я сдержалась. Если бы я встретила ее спустя много лет, то подумала бы о реинкарнации. Но она была ровесницей моей дочки. И она была идеальной… Я сразу подумала, что такое чудо неслучайно, что, видимо, Господь услышал мои молитвы и сжалился. Но я также понимала, что другой возможности не представится. Я должна была ею воспользоваться.

В душе у Серены нарастал гнев, но приходилось держать себя в руках.

– Как тебе удалось ее завлечь?

По губам Бьянки скользнула легкая улыбка.

– Довольно просто, – ответила она. – Я наблюдала за ней и почти сразу поняла, что среди других девочек она чувствует себя не в своей тарелке. Как будто ее отправили в лагерь против воли.

Задетая за живое, Серена предпочла промолчать.

– После первого дня ей не удалось ни с кем подружиться, – продолжала женщина. – Я помогла ей завоевать всеобщее расположение. – Это Бьянка произнесла таким тоном, будто совершила доброе дело. – Но я никогда не показывалась ей на глаза.

– Однако ты должна была как-то с ней поговорить, – возразила Серена.

– За меня это сделал Хасли, – ответила Бьянка Стерли. – Он обо всем позаботился.

Зачем снова приплетать этого проклятого гнома?