Книга Гости, страница 64 – Марго Хант

– Это не настоящая жизнь. Это сказка, – сказала Марлоу.

– А ты и живешь в этой сказке! Или жила бы, если б захотела.

– Она права, Марлоу. Ты могла бы жить на широкую ногу, гораздо смелее, если бы хотела, – сказал Бо. – Но ты этого не делаешь. Интересно, почему?

Том думал, должен ли он как-то заступиться за маму, любовь которой всегда казалась ему такой простой и незамысловатой. Она была доброй и заботливой, всегда хотела лучшего для него и Джун. Иногда она их слишком опекала и, само собой, слишком многое хотела контролировать в их жизни, но это свойственно любой хорошей матери. Ему хотелось как-то вмешаться, но он всё не мог придумать, что же сказать. А может, ему просто было слишком страшно.

Губы Марлоу были плотно сомкнуты, руки сжаты в кулаки.

– Я прекрасно понимаю, что мне в жизни очень сильно повезло. Но и мне приходилось сталкиваться и с трагедиями. Я очень хорошо знаю, что это такое. Деньги всех проблем не решают.

– Например? – Тому показалось, что Бо даже немного подался вперед, его глаза горели неподдельным интересом. – Что же с тобой такого плохого случилось?

Марлоу ответила не сразу. Она опустила голову и спрятала лицо в ладонях, как будто пыталась принять какое-то решение, а потом опустила руки, выпрямилась и заговорила.

– У нас с Ли был ребенок еще до рождения Тома и Джун. Девочка. Ее звали Лайза, сокращенно от Элизабет.

Том потрясенно уставился на мать. У него была еще одна сестра?! Родители никогда не говорили об этом.

Ли прервал ее.

– Марлоу, ты не должна…

Она подняла ладонь, чтобы он не перебивал ее.

– Видимо, должна. Лайза умерла, когда ей было шесть недель, это случилось ночью… она спала в своей кроватке. У нее был порок сердца, мы ничего не знали. Ничто не предвещало беды. В один день она была с нами, а на следующий – ее не стало… – Марлоу глубоко вздохнула и всхлипнула. – Она умерла. Совершенно неожиданно. И я бы отдала все деньги, все наши с Ли деньги до последнего гроша, чтобы вернуть ее. Но так не бывает, – продолжала она. – Деньги не могут гарантировать, что ты не потеряешь любимых. Я и правда, наверное, не знаю, каково это – беспокоиться о квартплате, но я знаю, каково это – испытывать настолько сильную боль, что не можешь ни есть, ни спать, ни мыться. Бывали дни, когда я даже не могла встать с постели. Так что, да, Бо, отвечая на твой вопрос, я честно скажу: каждый день я живу в страхе. Но не от понимания ничтожности или бессмысленности своей жизни. Мне страшно, что когда-нибудь я могу вновь испытать это горе.

Когда Марлоу замолчала, на какое-то время в комнате воцарилось молчание. Ли дотянулся до руки Марлоу и накрыл ее ладонью. Бо медленно кивнул.

– Хорошо, Марлоу. Я верю тебе. Ты сказала правду. Честно сыграно. – Бо сделал паузу и склонил голову на бок. – А теперь скажи мне, где лежит рисунок?

Том решил, что он опять пропустил какую-то часть разговора. Люди вокруг него опять говорили, а он их не понимал. Но он не помнил, чтобы кто-то упоминал о каком-то рисунке. Том глянул на стену, где с тех пор, как дедушки не стало, висел эскиз Сезанна, и понял, что на привычном месте его нет. Куда же он делся?

– О чем ты? – спросила Марлоу.

– Сезанн. Куда ты его убрала?

Том попытался вспомнить, о чем они говорили до смерти Зака. Мать рассказывала об архитекторе, который спроектировал дом, отец шутил с Бо о напившихся в баре. Разве кто-то упоминал Сезанна или коллекцию Бондов? Он не был до конца уверен, но вряд ли. Откуда же Бо знал о том, что в их доме был Сезанн?