Книга Когда она вернулась, страница 34 – Люсинда Берри

Я показала Кейт лампу и бутылку с водой, которую успела поставить на тумбочку возле кровати.

– Здесь вода, но, если тебе хочется чего-то еще, я могу принести.

Вжав голову в плечи, Кейт проговорила:

– Воды достаточно.

Я протянула ей фонарик.

– Скотт решил, что он может тебе пригодиться. Так тебе будет проще, если ночью нужно будет встать.

– Спасибо, – мягко поблагодарила она, так и не поднимая головы.

– Жаль, что у нас нет детских вещей… – фраза неловко повисла в воздухе.

Кейт явно пыталась придумать, что сказать.

– Спасибо, – повторила она наконец.

– На здоровье, – отозвалась я. – Уверена, что тебе больше ничего не нужно?

Я предложила ей свою пижаму, но Кейт отказалась. На ней была одежда из больницы, которую никто из пациентов не забрал из коллекции «потеряшек». В больнице оказался целый склад забытых вещей, которые постепенно распределялись между пациентами. Серые спортивные штаны были велики Кейт на пару размеров, а сверху на ней была надета вылинявшая футболка с принтом тако. Кейт покачала головой.

Мне захотелось ее обнять. Не было сил смотреть на нее, такую хрупкую и немощную, совершенно потерянную. Что с ней сотворили? Мне пришлось уйти, потому что, задержись я в той комнате еще хоть на минуту, я бы точно кинулась ее обнимать, а я знала, что Кейт меньше всего хотелось бы этого.

– Спокойной ночи, – пожелала я ей. – Прошу, разбуди меня, если тебе что-то понадобится.

Кейт

Тогда

– Ты что, в самом деле собралась на очередной ретрит? – Откинув голову назад, Кристина рассмеялась, и черные волосы рассыпались по ее спине. Мы уже довольно прилично перебрали, и назавтра мне предстояло за это заплатить, но сейчас мне было плевать. С тех пор как Кристина вернулась в Техас, мы с ней виделись всего дважды в год. – Ты разве уже не побывала на одном?

Опустошив стакан с остатками мохито, я жестом попросила официанта повторить.

– Была на трех, но этот будет особенным.

– В чем же его особенность? – спросила Кристина.

– У каждого из них своя тематика, – пояснила я. – Последний, например, фокусировался на теме прощения.

– Ты провела три дня в пустыне, учась прощать? – хмыкнула Кристина, едва сдерживаясь, чтобы не съязвить.

– Заткнись. – Я в шутку стукнула ее по руке, перегнувшись через стол. – Все даже близко не так. Целью ретрита было обретение нового взгляда на прощение. Я даже не представляла, скольких людей должна была простить.

Мы отправились в заброшенное здание, где с помощью красок в баллончиках написали на стенах имена всех тех, кто когда-либо нас обижал. Затем по очереди мы принялись крушить эти стены битой. Разрушив все стены в доме, мы предали его огню под освобождающие песнопения. Этот опыт стал одним из самых ярких в моей жизни, но Кристине этого было никогда не понять – слишком все это было иррационально для ее прагматичного и логического ума. По этой причине они так хорошо ладили со Скоттом, и по той же самой причине оба они были так хороши в сфере своей деятельности. Они познакомились на лекции по английскому, когда мы учились на первом курсе университета. Скотт привел ее к нам в квартиру, чтобы позаниматься ночью, и с тех пор мы трое стали друзьями.

– Ты работаешь над новой статьей? – спросила Кристина.

Я пожала плечами. Моя статья пошла в печать две недели назад, и, когда я пришла к Рэю, чтобы обсудить ее эффект и услышать его мнение, тот предложил мне вступить в «Интернационал любви». Я обдумывала его предложение, но решения еще не приняла. Написание очередной статьи было бы равноценно отрицательному ответу.