Книга Когда она вернулась, страница 45 – Люсинда Берри

Лицо Кевина сморщилось. Я так часто наблюдала, как Рэй доводит мужчин до слез, однако именно этот случай показался мне особенно сокрушительным. Может, дело было в том, что все существо Кевина затопила боль осознания, что он не смог угодить Рэю, – совсем как бывает у детей.

Кевин стоял неподвижно, словно врос в землю, и не поднимал глаз.

– Ты не собираешься этого делать, верно? На самом деле ты не хочешь умирать за свою веру.

Рэй мягко подтолкнул его в спину.

– Иди, садись.

Опустив голову, Кевин поплелся на свое место. Мы расступились перед ним, как и раньше, давая дорогу, однако слов ободрения больше ни у кого не нашлось, и в воздухе повисла тишина.

– Большинство из вас никогда не испытывало столь сильных эмоций по отношению к чему бы то ни было, даже если вы станете утверждать обратное. Возможно, вы испытываете такие чувства по отношению к ребенку или возлюбленному, но что касается веры, – Рэй покачал головой, – тут нет ни единого шанса. Но знаете что? Другие желают умереть за нее. Они надевают пояса шахида и нажимают на кнопку, чтобы взорвать себя. Мы считаем таких людей безумцами, как и все члены общества, но посмотрите – они так истово верят в свое божественное предназначение, что готовы за него отдать жизнь.

Вокруг Рэя, на лицо которого ложились отблески пламени, поднялся шум.

– Вы когда-нибудь были так же преданы чему-то? Верили во что-то? Представьте, как бы это могло изменить ваши жизни. Такая вера способна сдвинуть горы, раздвинуть воды Красного моря.

Лично я никогда не встречала никого, чья вера была бы столь сильна. Я уж точно не принадлежала их числу.

– Я не могу говорить за вас, но сам я хотел бы обрести такую веру, чтобы искренне пожелать взлететь на воздух ради нее.

В толпе началось какое-то движение. Люди вставали с мест, собираясь уходить.

– Вижу, вы решили уйти, – обратился к ним Рэй. – Вы все. И ты тоже, – Рэй указал на мужчину, который пообещал пожертвовать полученное наследство на нужды благотворительной организации, помогающей детям с редкими формами рака эндокринной системы. Затем пришла очередь группы тренеров по йоге, шагавших след в след, чтобы ни на кого не наступить по пути. – И вы тоже, – палец Рэя уперся в одну из немногих семей, решивших посетить его ретрит. В основном люди оставляли детей дома. – Это послание – не для всех. Если есть здесь еще кто-то, кому это не по душе, тогда милости прошу, – обеими руками Рэй сделал приглашающий жест, – вставайте, не стоит здесь оставаться, прошу на выход. – Рэй взмахнул рукой. – Идите. Прошу вас, уходите. Вы – не те, кого ищет Господь.

Я сидела, пребывая в потрясенном молчании. Раньше Рэй никогда никого не выгонял. Должны же они понимать, что на самом деле он не поддерживает терроризм. Он просто таким образом пояснил свою точку зрения – и сделал это доходчиво. Сделав над собой усилие, я продолжала смотреть прямо, хоть и умирала от любопытства, кто еще решил уйти. Куда они отправятся? Автобусы должны были приехать только завтра. Такое было условие. Если ты приехал сюда, пути назад не было. Подписывая соглашение о неразглашении и прочие отказы от претензий перед ретритом, мы дали на это свое согласие. Им, конечно, стоило предусмотреть какую-то процедуру для непредвиденных случаев, но насколько некомфортно должны были бы себя почувствовать все остальные? Казалось, что время остановилось, – так долго тянулись на выход люди. Наконец, Рэй перенес фокус своего внимания на оставшихся.