Книга Когда она вернулась, страница 64 – Люсинда Берри

– Что гласит слово?

Не дав мне шанса ответить, Рэй ударил снова. Желудок подпрыгнул к самому горлу. Внезапно я вспомнила.

– Я принадлежу Господу, так распни же меня! – выпалила я.

Рэй словно сорвался с цепи. Удары посыпались градом, и я сбилась со счета. Слезы обжигали глаза. Вся задняя часть моего тела разрывалась от боли. Я уже не узнавала звука собственного голоса.

– Прошу тебя, пожалуйста! – умоляла я его снова и снова. Рэй словно не слышал меня, а если и слышал, мои мольбы для него ничего не значили. Колени подломились, и я рухнула на пол, а потом все вокруг погрузилось в темноту.

Мередит

Сейчас

– Сколько же вы пробыли в подвале? – спросил Брайан, когда Кейт закончила рассказ о событиях того дня, когда она ушла, и последующих дней. Прошлой ночью после разговора с Кейт мы позвали Дина, и тот распорядился, чтобы к восьми часам утра собрались все члены команды – послушать ее признания. В гостиной вместе с Кейт были лишь Брайан и Камиль. Все остальные наблюдали за происходящим благодаря мониторам, которые Дин установил в столовой. Когда люди начали собираться, Эбби еще спала, и я сказала Скотту, что нужно ее разбудить, однако он настоял на том, чтобы мы дали ей выспаться, ведь бо́льшую часть ночи она провела без сна вместе с Кейт.

– Сорок дней и сорок ночей, как Иисус, – ответила Кейт, играя с пальчиками Шайло. Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы выслушать до конца ее рассказ обо всем, что происходило в подвале. На мгновение мне показалось, что на лице Кейт промелькнуло горделивое выражение, поскольку она смогла выдержать так долго без каких-либо контактов с людьми, за исключением Рэя. Однако выражение это исчезло так быстро, что я вообще начала сомневаться, видела ли его.

– Прошу вас, освежите мою память – с тех пор, как я ходил в католическую школу, прошло много времени… что конкретно Иисус делал в пустыне? – спросил Брайан.

– Готовясь к своему служению, Иисус забрел в пустыню, где сорок дней и сорок ночей его искушал дьявол, – ее голос менялся всякий раз, когда Кейт цитировала Писание или что-либо, имевшее отношение к их теологии. – Очевидно, что его опыт был намного более жестоким, чем мой. Ведь дьявол преследовал его неотступно.

Слушать, как Кейт рассказывает об «Интернационале» могло бы быть захватывающе, если бы не было столь возмутительно. Из человека, едва способного связать несколько слов, она мгновенно преображалась в опытного оратора, лишь только речь заходила об «Интернационале любви». Я не изучала психологию, но не нужно было иметь научную степень по психическим заболеваниям, чтобы понять, насколько у Кейт были промыты мозги их пропагандой. Очевидно, ее на это натаскивали. Как автоматон^[7], запрограммированный отвечать на определенные триггерные слова.

Во время интервью я наблюдала за Камиль не меньше, чем за Кейт. Она держалась в тени, позволяя Брайану задавать вопросы, однако не сводила с Кейт своего внимательного взгляда. Хотелось бы мне залезть к ней в голову, чтобы прочесть ее мысли обо всем этом.

– А вас дьявол тоже преследовал неотступно? – задал вопрос Брайан.

Кейт кивнула.

– Должно быть, это было ужасно.

Любопытно, сочувствие в глазах Брайана было искренним, или это был лишь способ ее разговорить? Я затрудняюсь ответить.