Книга Горькая истина, страница 31 – Шанора Уильямс

Не вижу ничего хорошего в том, чтобы чувствовать себя зверем в зоопарке. К жене губернатора и без того внимание повышенное. Кроме того, меня ведь никто не воспринимает всерьез, как бы усердно я ни трудилась, чтобы достичь своих целей. Многим нравится думать, что, раз у меня богатый отец, я ни дня в жизни не работала, но на самом деле папа предоставил мне доступ к трастовому фонду, который сам же для меня и открыл, только когда мне исполнилось двадцать шесть. А до этого, будучи студенткой, я одновременно и училась, и работала неполный день в закусочной, где продавали пончики: папа хотел, чтобы у меня сложились реальные представления о жизни. Он был против того, чтобы мне все подносили на блюдечке с голубой каемочкой, и я не возражала. Я тоже хотела жить в реальном мире, лишь бы не стать такой, как мать, вечно требовавшая подачек и обиженно надувавшая губы, когда ей надо было хоть пальцем шевельнуть.

Папа завещал ей пять с половиной миллионов долларов плюс дом, все машины и несколько сотен акций своей компании «Тру ойл». Мне он оставил десять миллионов долларов в дополнение к моему двухмиллионному трастовому фонду и в два раза больше акций, чем маме. А еще, чтобы я уж точно не бедствовала, мне досталась мажоритарная доля в компании.

Папа скончался через год после того, как трастовый фонд перешел в мое распоряжение, и всего за четыре месяца до нашей с Домиником свадьбы. С тех пор обиженная мама вечно тыкала меня носом в мое богатство. Но я не виновата, что папа не испытывал к ней особого уважения. Она сама все испортила: кроме денег и барахла, ее ничто не волновало, а когда муж отлучался по делам, она тащила в постель первого встречного. Не понимаю, зачем папа вообще ей что-то оставил. Она ведь только и делала, что использовала его и лгала ему. Но мама произвела на свет меня, а для папы я была его самым ценным творением, и, наверное, поэтому он считал, что обязан ей.

В отличие от мамы, я трудилась не покладая рук. Не сидела, критикуя окружающих и вешая на них ярлыки, а работала. Сейчас я владелица потрясающе красивого чайного бутика под названием «Ригал»^[6]. Это изысканная чайная, отдающая дань традициям английского чаепития. Каждый день мы устраиваем приемы гостей во второй половине дня, а еще у нас есть линия «чай с собой». Многие думают, что это просто забава для души, но мой бизнес приносит доход в сотни тысяч долларов. Впрочем, на самой чайной действительно много не заработаешь. Основной источник прибыли – продажа абонементов, по которым мы каждый месяц рассылаем чай в ассортименте, шоколад, десерты и рецепты.

Помимо работы в чайном бутике «Ригал», я посещаю бизнес-семинары и собрания в отцовской компании «Тру ойл». Согласно завещанию, деньги я могла получить лишь при соблюдении этого условия. И пусть меня не слишком интересует нефтяной бизнес, папа хотел, чтобы я участвовала в работе компании и следила, чтобы все шло гладко. Раз в месяц я на три дня езжу в Техас, где находится офис «Тру ойл». У нас с Домиником общий бухгалтер, и он тщательно контролирует всю документацию.

– Что с тобой?

Вопрос Доминика застает меня врасплох, и лишь тогда я замечаю, что орудую венчиком почти с остервенением.

Поднимаю глаза на мужа. Он хмурится, переводя взгляд с моего лица на миску с яйцами, взбитыми чуть ли не в пену.