Книга Горькая истина, страница 52 – Шанора Уильямс

– Ну просто нет слов… Украсть деньги! – качает головой Дафна. – Он договорился с Анитой за твоей спиной. Подделал твою подпись. Продал долю в компании и обналичил твои облигации, и все это прямо у тебя под носом. Хапнул твои денежки и делает с ними что хочет.

– Знаю. – Наконец я поднимаю взгляд на подругу. Ее губы сжаты в тонкую линию, карие глаза полны сочувствия. – Дом сказал Аните, что у нас трудности с деньгами, а мне стыдно в этом признаться и поэтому я поручила продажу доли ему. Он нагло врал. Только не понимаю, зачем такие крайности. Если ему нужны деньги, мог бы просто сказать об этом.

Дафна вздыхает, скрещивает ноги и с чашкой в руке откидывается на спинку стула.

– Конечно, не мое дело тебе советовать, но, по-моему, открывать совместный брокерский счет – очень недальновидная идея. Как только ты сказала, что Доминик об этом попросил, у меня сразу возникло дурное предчувствие. Если честно, Джоджо, то его поведение настораживало еще в колледже. Вдруг ни с того ни с сего Доминик положил на тебя глаз. А ведь раньше в твою сторону даже не смотрел. Конечно, ничего плохого тут нет, просто это уж как-то слишком внезапно. Судить не берусь, но такое впечатление, будто ему все время что-то от тебя было нужно.

– Доминик мной не интересовался, потому что я была некрасивой толстухой. На меня вообще никто не обращал внимания.

– Кое-кто обратил. Но лучше бы этот кто-то тебя не замечал.

– Что правда, то правда. Но Доминик – совсем другое дело.

Ставлю чашку на стеклянную столешницу. Лучше не задумываться о том, что у меня тоже было ощущение, словно Доминик возник ниоткуда. Сногсшибательный парень с неотразимой улыбкой и божественной фигурой! Я считала, что мне ниспослано благословение и за свой тяжкий труд в спортзале и колледже я заслужила именно такую награду.

– Не говори так о себе, Джо. Ты всегда была красивой. В любом размере. – Дафна умолкает, и взгляд ее карих глаз становится серьезным. – Подумай, хорошо ли ты его знаешь на самом деле?

– А ты хорошо знаешь своего мужа? – парирую я и тут же об этом жалею: Дафна вздрагивает, словно я ее ударила. Готовая провалиться сквозь землю от стыда, я опускаю голову. – Прости, Даф. Я не нарочно. Само с языка сорвалось.

Вопрос подруги задел меня за живое, напомнив о вчерашнем визите маман. Та вечно устраивает допросы с пристрастием, ей не нравится ни мой брак, ни мой образ жизни, Дафна же ни в чем не виновата. Вся вина лежит на мне. Я расплачиваюсь за собственные ошибки. А подруга лишь хочет меня утешить.

Дафна откашливается, ставит чашку на блюдце и берет сэндвич. Я чувствую, что ударила по больному месту. В такие моменты она всегда поджимает губы, отчего становится немножко похожа на рыбу: так Дафна пытается сдержать слова, которые так и рвутся наружу.

– Ты права, – говорю я, положив ладонь на ее руку. Ресницы Дафны чуть вздрагивают, и она поднимает взгляд на меня. – Чем дальше, тем больше убеждаюсь, что совсем не знаю Доминика.

– Ты должна докопаться до истины. – Дафна кладет на тарелку второй сэндвич. – А ты что, не голодна? – спрашивает она, прежде чем откусить кусочек.

– Нет.

И я действительно не хочу есть. Чтобы наказать себя еще суровее, утром я встала на весы, чего не делала уже несколько месяцев, и оказалось, что я набрала четыре фунта. Может быть, в организме просто накопилась жидкость, но все равно следует удвоить старания, чтобы поддерживать себя в форме.