Книга Пока любовь растворяется в воде, страница 4 – Фульвио Эрвас

Песик прошмыгнул между ног доктора Анабанти. У Арго были маленькие острые зубки, к белизне которых даже синьор Карузо, стоматолог, живущий по соседству, не смог бы придраться.

— Что мы с ним будем делать? — спросил Стуки, показывая на собачку.

— Что значит «мы»? Я завтра уезжаю в горы на пять дней, поэтому вам придется забрать его к себе.

— Мне?

— Да, вам. Как я смогу заботиться о собаке, если буду в горах?

— Доктор, — умоляюще проговорил Стуки, — вы ставите меня в очень затруднительное положение.

— Вот и отлично! Разделим наши с вами трудности пополам. Мне ведь тоже будет нелегко там, среди горных вершин, с моими-то коленными суставами.

— А зачем же вы тогда туда едете?

— Потому что я люблю горы и считаю, что невозможно понять, как устроен мир, оставаясь на равнине, как это делаете вы и вам подобные, — назидательно проговорил Анабанти и, чтобы закончить дискуссию, поправил ремень на брюках.

Инспектор Стуки с семенящим вслед за ним Арго медленно шел по переулку, размышляя, как лучше поступить. Его единственный родственник, продавец ковров дядя Сайрус, не испытывал особой любви к животным, и уже так случилось однажды, что вверенная ему на несколько дней собака сбежала и оказалась в собачьем приюте.

Между тем Арго совсем не было дела до затруднений инспектора: он весело семенил рядом со Стуки, виляя хвостиком.

Полицейский вспомнил, что у сестер из переулка Дотти, Сандры и Вероники, был богатый опыт в плане содержания домашних животных. В разное время у них жили кошки, черепахи, экзотические рыбки и даже индийский черный дрозд. Тем не менее, принимая во внимание качество их мебели, Стуки было трудно представить, чтобы соседки согласились приютить собаку с таким характером, как у Арго. При желании этот милый пушистик мог бы с успехом заменить дробилку для сахарного тростника где-нибудь на плантациях Карибского побережья.

— Арго, мне очень жаль, но я вряд ли смогу оставить тебя у себя. Наверное, мне придется хорошенько тебя упаковать и спрятать под кроватью твоего хозяина в реанимации.

Песик сильнее завилял хвостом. Интересно, что Арго хотел ему этим сказать?

Рабочий день инспектора Стуки, наполненный отчетами, телефонными звонками и беседами с агентом Ландрулли, выдался на редкость монотонным и скучным. Но вечер в компании с Арго прошел на удивление приятно. Когда Стуки вывел собаку во двор, из окна выглянули вездесущие Сандра и Вероника. Инспектор постарался проигнорировать их насмешки и колкие замечания. «Аргошка-толстозад» — так прозвали пса зловредные соседки, вероятно завидующие той неожиданной дружбе, которая завязалась между двумя мужчинами, пусть и разных биологических видов.

— Антамама! Дамы, что вы себе позволяете?

— Аргошка-толстозад! Аргошка-толстозад! — продолжали издеваться сестры.

— Он останется у меня до тех пор, пока не вернется синьор Баттистон, — уточнил полицейский, возмущенный этими эпитетами в адрес существа, которое смотрело на него обожающим взглядом.

— С вами? И чем вы будете его кормить? Крекерами?

Вот вредины!

— Я куплю мясо.

— О-о-о! Нежное филе для Аргошки-толстозада.

Вредные, злые и ревнивые.

Инспектор Стуки поджидал Микеланджело на углу переулка. Он посмотрел на часы: парень должен был появиться с минуты на минуту.

Микеланджело тащился, низко опустив голову, тяжелый рюкзак висел у него на одном плече. Стуки внимательнее пригляделся к подростку: довольно высокий, вид угрюмый, но лицо чистое, без прыщей и других проблем с кожей. Такой точно все держит в себе, вооружившись гормонами, как ручными гранатами. Штаны свободные и мешковатые, шнурки на кроссовках развязаны. Микеланджело не смотрел по сторонам и казался ужасно рассеянным. Стуки подумал, что вчера он мог просто случайно столкнуться с известным ворчуном Баттистоном, и из-за этого произошла ссора.