Онлайн книга «Пока любовь растворяется в воде»
|
Стуки достал из холодильника сыр, отрезал кусок хлеба и открыл бутылку темного пива. Он вынул из духовки остававшийся там со вчерашнего дня кусок соленого пирога и откусил его, предварительно сделав большой глоток пенящегося напитка. Он все еще жевал пирог, поэтому подождал, прежде чем ответить на телефонный звонок. «И если это опять Герпес Зостер, — подумал инспектор, — я отвечу ему, выпустив на свободу струю газа, которая одиноко бродит в моих внутренностях. Потому что это уже ни в какие ворота…» — Синьор Стуки? — Да, это я. — Меня зовут Елена, я мама Микеланджело. Вы не могли бы уделить мне десять минут вашего драгоценного времени? Я бы хотела поделиться с вами кое-какими своими соображениями по поводу моего сына. — Если честно… — Если, конечно, это возможно. Я не хочу вам мешать. — Когда? — Я нахожусь недалеко от вашего дома. Антимама! Дверной звонок прозвенел очень деликатно. Женщина, представшая перед инспектором, оказалась замечательным образчиком генотипа ХХ. Она, как на глаз прикинул Стуки, сменила за свою жизнь тридцать шесть календарей, может, тридцать восемь. Нет, скорее тридцать шесть. Стуки так и остался стоять с недонесенным до открытого рта куском сыра азиаго. Опомнившись, он быстро спрятал его за спину, немного стыдясь: сыр, холестерин, закупорка артерий. Этот логический ряд можно было продолжить многими видами будущей гипофункции. Не самая хорошая реклама для его мужественности. — Приятно познакомиться, Елена. Я — мама Микеланджело. Ну, понеслось. — Да, он немного обиделся, но ведь это так естественно: мальчик сразу к вам привязался. И это невероятно: после того как его отец нас бросил, во всех взрослых мужчинах Микеланджело видит врагов. Однако могу себе представить, что человек с вашим опытом, тот, который знает, что такое жизнь и какой важной она может быть… как не привязаться? — Синьора… — Вы же понимаете, как для подростка важна мужская фигура, пример для подражания, пусть даже временный. Поверьте, я вполне отдаю себе отчет, что не могу претендовать на то, что вы все свое время посвятите Микеланджело. Я это знаю и понимаю вас. Но ваши соседки, Сандра и Вероника… — Синьора… — Да, именно они вселили в меня надежду, что задача вам под силу, потому что вы прежде всего обладаете достаточной чувствительностью и уделяете внимание ближним. Вы харизматичны и умеете расположить к себе. Когда я рассказала подругам о моих проблемах с моим Микеланджело, с моим сыном, у которого такой бунтарский характер, что ни одна мать не справится, Сандра и Вероника вспомнили о вас, и мы вместе решили, что, возможно… — Стоп! — Что, простите? — Вы вместе решили? Что именно, синьора? — Что вы сможете вытащить мальчика из той ямы, в которой он оказался. Его оставили на второй год, он постоянно раздражен, ненавидит весь мир и не умеет общаться. — Я? За несколько часов, проведенных с ним в полицейском участке? Синьора Елена застыла на полуслове, пораженная тоном полицейского. Сейчас Стуки напоминал ей матроса, собирающегося отплыть к дальним берегам, не помня ни о своих привязанностях, ни об обещаниях. Глаза женщины заблестели. — Нет, я хочу сказать, — пошел на попятную Стуки, — что за эти пару дней с Микеланджело я только прозондировал почву, чтобы понять, что он за человек. И сейчас я обдумываю стратегию. Я собираюсь поручить ему дело, которое бы заставило парня почувствовать себя действительно нужным. Вот почему я не давал о себе знать. Кроме того, в эти дни я слишком занят. Мы работаем над довольно деликатным расследованием. |