Книга Пока воды Венеции тихие, страница 85 – Фульвио Эрвас

Нужно признать, что иногда внешний вид летающих грызунов – шея и хвост напряженно вытянуты параллельно земле – вызывал необъяснимое чувство беспокойства. Наверное, потому, что их приобретенное умение планировать в воздухе до сих пор еще остается необъяснимым.

Анатомические исследования выявили изменения в костной структуре животных. Кости стали легкими, как птичьи. Верующие люди утверждают, что добрый Бог, как стеклодув, наполнил кости крыс особыми пузырями и растянул череп и шею – и вообще переделал все так, чтобы воздух струился вдоль тела. Адаптация, так это называется.

Художники с легкостью преодолели первоначальную холодность, с которой они изображали крыс. Благодаря быстрым, но эффектным штрихам крысы стали появляться на нежных акварелях. Когда к их необычному виду немного попривыкли, этим грызунам стали приписывать особый смысл, поддерживаемый, прежде всего, усилиями умелых живописцев, которые по своей природе владеют мастерством ретушировать недостатки мира.

Продавцам птичьего корма пришлось приспособиться к новшеству, но это только укрепило их профессионализм. Те из них, которые придерживались традиций, продолжали размахивать перед туристами пакетиками с зерном, надеясь на внезапное возвращение голубей. Крысы их отчасти поддерживали, любезно проглатывая небольшое количество кукурузных зерен с единственной целью: не возбуждать неприязни. Однако наиболее продвинутые из уличных торговцев научились разнообразить свой товар. Теперь на площадях Венеции нередко можно было наблюдать такую картину: молодожены, по большей части японцы, приобретали у продавцов пакетик с мусором и аккуратно рассыпали его вокруг себя. Когда с неба начинал сыпаться крысиный дождь, подруга невесты с легкой снисходительной улыбкой увековечивала эту сцену для потомков на фотографии или на видео.

Кстати, надо отметить, что крысы в Венеции не грызут. Они не впиваются своими острыми зубками, чтобы потом заработать челюстями, создавая раздражающие симфонии, невыносимые для каждой, наделенной музыкальной чувствительностью души. Крысы в нашем городе клюют, как это делают птицы, и по необходимости издают мелодичный писк, благодаря которому пища сублимируется в метаболический экстаз.

Чайкам в конце концов пришлось убраться восвояси. Кажется, все дело в том, что они затрудняли приземление крыс, и это породило конфликт между птицами и грызунами. Точно неизвестно, каким образом он был разрешен, но чаек в городе больше не видно. Однажды они просто исчезли.

Дети перестали играть в мяч на площадях, чувствуя особую ответственность по отношению к недавно научившимся летать существам: чтобы не создавать помехи в любой фазе их полета. И прежде всего – вот оно, чувствительное детское сердце! – чтобы у крыс не сложилось впечатления, как когда-то у голубей, что им здесь не рады.

Чувство сострадания и доброта души облегчили работу полиции, которая теперь может полностью посвятить себя борьбе с преступлениями – к счастью, пока редкими: убийствами летающих крыс из рогатки. Эти злодеяния, к сожалению, способствовали распространению нелегального игорного бизнеса. Чемпионы по стрельбе из рогаток продолжают делать головокружительные ставки как на число убитых ими крыс, так и на тип наиболее действенного для этой цели заряда.