Книга Дебютная постановка. Том 1, страница 39 – Александра Маринина

– Ну да, а что такого-то? Ты вон через полгорода каждый день мотаешься туда и обратно, и много тебе радости с этого?

– Радости немного, зато проблем меньше, не приходится за каждого друга детства просить и кланяться. Лень, Леха, иногда дорого обходится.

– Ладно, кончай мораль читать, – рассердился Потапов. – Поможешь или нет?

– Помогу. А пиво свое забери.

– Спасибо, Миш, ты настоящий друг! – с чувством сказал Леха.

Забрал бутылки и двинулся к двери, но остановился, когда Михаил окликнул его:

– Погоди-ка.

– Чего?

Губанов вырвал листок из перекидного календаря, написал карандашом несколько слов.

– Мне нужны сведения вот про этого человека, – небрежно бросил он, протягивая листок Потапову. – Чем занимается, где живет, куда ходит, с кем встречается.

Глаза Лехи округлились от изумления.

– Так я же не опер, я в дежурке сижу… У тебя что, оперов по этому делу нет?

– Друг мой Алексей, я ведь не спрашивал тебя, почему ты водишь сердечную дружбу с хулиганом и алкоголиком и какие у тебя с ним общие дела, правда? Ты попросил – я пообещал помочь. Теперь твоя очередь. Меня не волнует, как ты будешь это делать. Мне нужен результат.

Леха взял бумажку, угрюмо кивнул и ушел. Бутылки с пивом он держал за горлышки одной рукой, и при каждом шаге они бились друг о друга и позвякивали. Отчего-то этот звук показался Михаилу одновременно сладостным и противным.

В квартире горел свет, но было тихо. Карина лежала на полу и что-то слушала через наушники. Глаза закрыты, ноги поочередно вытягивались. «Устала, – сочувственно подумал Петр. – Спину разгружает». Он наклонился и осторожно тронул ее за руку. Девушка вздрогнула, глаза распахнулись, лицо расцвело улыбкой.

Она вытащила наушники из ушей, повернулась на бок и медленно села.

– Как ты поздно! Все успел?

– Да что ты! Сегодня было только начало. Мне к этому Губанову еще ходить и ходить. Вязкий и многословный, как все старики, тонет в подробностях, все время уходит в сторону. Но дядька интересный, и рассказывает охотно, что важно.

– Поделишься? – с жадным интересом спросила Карина. – Давай ужинать, и ты мне все перескажешь.

Петр собрался было отказаться, объяснив, что у Губанова его накормили, но вдруг понял, что и в самом деле не отказался бы поесть. Ужин у Николая Андреевича был ранним, съеденные в шесть вечера блинчики давно провалились невесть куда, сейчас уже почти одиннадцать часов, а отсутствием аппетита молодой журналист отнюдь не страдал.

Он не переставал удивляться тому, что Карине по-настоящему, без натуги и притворства, интересно то, чем он занимается. Ведь она так далека и от журналистики, и от публицистики, и от правоохранительной деятельности… Петр пока так и не уяснил, связано ли такое внимание к его работе с отношением Карины лично к нему, или же девушка просто любознательна и стремится получать новую информацию изо всех источников, какие только попадаются под руку. Первый вариант, само собой, нравился ему куда больше, но и второй не исключался.

– А ты сама как? – спросил он, откусив изрядный кусок пиццы с грибами. – Как поработала? Успешно?

– Да ну, – протянула Карина, махнув рукой. – Уработалась, конечно, в хлам, глаза не видят, спина не держит. Но норму выполнила, и даже сверх того.

– Много наловила?