Книга Сиделка, страница 17 – Джой Филдинг

– Простите, что так задержалась, – извинилась я, едва войдя в дом.

– Ерунда, – отозвалась Элиз. – Я прекрасно провела время.

Я обратила внимание, что она переоделась в сухое.

– А где все? – спросила я, глянув в сторону дальней части дома.

Не оставила же она детей одних у бассейна?

– Ну, ваша сестра уехала вскоре после вас, мама спит, а отец отдыхает, – объяснила сиделка. – А дети сейчас в домашнем кинотеатре, смотрят мультфильмы. Надеюсь, вы не против. Они очень устали после бассейна, и я решила, что им не помешает передышка. Вы ведь не возражаете?

– Шутите? – Не верилось, что она еще и извиняется. – Вы же вообще сегодня не должны были работать.

Она пожала плечами.

– Конечно же, я оплачу ваш труд.

Элиз отмахнулась от моего предложения:

– Не беспокойтесь. Но я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Просите о чем угодно.

– Идите за мной.

Она повела меня по лестнице в подвальный этаж.

– Привет, дети! – помахала я рукой отпрыскам, проходя мимо кинотеатра.

Сэм помахал в ответ, даже не обернувшись.

– Привет, мама! А мы мультики смотрим! – крикнула Дафни.

– Я переодела их в ту одежду, которую вы оставили, а мокрую сложила в пакет, – сказала Элиз, когда мы вошли в ту комнату, куда ей предстояло переехать.

– Вам здесь нравится? – спросила я, когда она подошла к тумбочке у изголовья большой кровати.

Дверь в небольшую отдельную ванную комнату была приоткрыта, и я увидела, что на полочке возле раковины уже выстроились туалетные принадлежности.

– Лучше и не бывает. А теперь просьба, если не возражаете. – Она подошла ко мне с книгой в руках: – Это роман вашего мужа. Мне очень повезло его найти – в магазине оставался последний экземпляр. Как думаете, мистер Бишоп будет не против подписать его для меня?

– Он только обрадуется, – честно призналась я.

– Точно? Не хотелось бы его беспокоить.

– Поверьте, никаких проблем не возникнет.

Сиделка протянула мне книгу.

– Как замечательно! Буду очень признательна.

– Пустяки.

Из переговорного устройства возле кровати раздался мамин кашель.

– Мне нужно заглянуть к ней, – сказала я.

– Давайте я с вами схожу, – тут же предложила Элиз.

«Пожалуйста, пусть она будет здесь счастлива! Пусть останется», – молилась я по пути домой, пока дети весело болтали на заднем сиденье.

«Будь осторожна в своих желаниях», – шептали в ответ боги.

Но я была слишком рада собственной удаче, чтобы к ним прислушаться.

Сейчас, задним умом, мне трудно вспомнить точный момент, когда все перевернулось.

Возможно, такого момента и не было.

Возможно, события развивались постепенно и незаметно: смещение акцента тут, изменение тона там. Вещи, которым не придаешь значения, когда они происходят. Вещи, которые если и замечаешь, то воспринимаешь как естественные и считаешь незначительной мелочью. Пока все вдруг не меняется.

Пока все не встает с ног на голову.

Первые месяцы работы Элиз у родителей стали настоящим благословением. Она оказалась именно такой, как я и надеялась, и даже больше: отличная кухарка, отличная домохозяйка, отличная компаньонка – терпеливая, добрая, заботливая. Для нее не существовало неисполнимых обязанностей. Элиз откликалась на любую просьбу. Когда она не была занята уборкой или готовкой, то могла часами сидеть с мамой, расчесывая ей волосы, ухаживая за ногтями, читая ей, следя за тем, чтобы мама питалась как следует, благодаря чему отец получал необходимую передышку.