Книга Дохлый таксидермист, страница 110 – Мария Самтенко

Точнее, как подло и цинично использовать для этого Ильфа и Петрова.

Как было бы здорово, если бы рядом оказался Дзержинский! Он точно вправил бы мне мозги. Возможно, даже пинком.

— Чья это была идея? — спросил я, желая выиграть пару секунд для решения моральных дилемм. — Писать сценарий вместо обеда?

— Моя.

Вот тут я едва чуть не уронил карандаш. Мне почему-то казалось, что трапезу решил пропустить Евгений Петров. Случайно пропустил обед и ужин, случайно взял отравленное пирожное, предназначенное Распутину…

Случайно?..

А, может, не было никакой случайности? Что, если Ильф все-таки был причастен? Я сразу вспомнил свои конспирологические теории о том, что он работает на маньяка, и, если честно, почувствовал некоторое облегчение.

Возможное участие Ильфа развязывало мне руки.

— Ясно, — сказал я в трубку. — Ждите, я сейчас буду.

Ильф начал объяснять что-то про вход через сирень и помойку, но я велел ему ждать у телефона. Я не очень хорошо помнил, как пойти к дому Распутина и причем тут сирень, а телефонная будка в этом квартале была всего одна.

Я бросил трубку на рычаг, набрал справочную службу, дозвонился до той подстанции, с которой связывался Ильф, представился и обрисовал ситуацию. Дежурный подтвердил, что принимал звонок, сообщил мне время и сердито сказал, что бригада уже выехала, только что. После чего добавил, что кроме специфических антидотов они взяли с собой двух санитаров со смирительными рубашками — а то, может, там не цианистый калий, а белая горячка.

Я чертыхнулся, проглотил невысказанное предложение задержать бригаду минут на десять, и поспешил в лабораторию.

Там у меня хранилась парочка ампул амилнитрита — я держал их в специальном отделе с противоядиями к десятку-другому самых распространенных ядов. Антидоты пригождались крайне редко, потому, что обычно меня приглашали или на труп, или в больницу к недобитому потерпевшему. Но изредка оказии все же случались, поэтому я считал необходимым держать в порядке свои запасы.

Современная наука знала и более удачные схемы, чем амилнитрит и глюкоза. Но я все-таки работал следователем, а не врачом, к тому же граждане на моем участке предпочитали травить друг друга мышьяком и стрихнином. Хотя любители цианида тоже находились, в основном благодаря его популярности в литературе.

Я взял две ампулы амилнитрита (глюкоза и так всегда была у меня в чемоданчике) и помчался к выходу, крикнув дежурному, что скоро вернусь. Ребята привыкли, что я постоянно на работе, и ничему не удивлялись. Их даже отравление цианидом взволновало гораздо меньше, чем можно было ожидать.

Ильф так и ждал меня у телефонной будки. Он выглядел ничуть не более обеспокоенным, чем обычно. Если во время разговора по телефону он еще как-то демонстрировал волнение, то сейчас полностью взял себя в руки.

А, может, это с самого начала была игра на публику.

Мы быстро обогнули дом и оказались в укромном закутке чуть в отдалении от подъездов. По словам Ильфа, Петров и Приблудный должны были ждать нас у входа в дворницкую.

Только Приблудный куда-то исчез, а Петров съежился у мусорного контейнера, весь в пыли, и ему уже ни до чего не было дела.

Я тут же пересмотрел свои излишне оптимистичные прогнозы и бросился щупать ему пульс.

— Где, черт возьми, Ваня? — прошипел Ильф у меня за спиной. — Я же просил!..