Книга Дохлый таксидермист, страница 127 – Мария Самтенко

И просьба посидеть с Петровым совершенно вывела бедолагу из равновесия!

— Женя! — не выдержал Ильф. — Только вам могло прийти в голову начать оправдывать маньяка за то, что он стал вас душить!

— Ну, может, у него был тяжелый день! А тут я.

— Черт с вами, Женя, это совершенно невозможно!..

— Не знаю, но он точно напал только после того, как я решил до него доползти, — развел руками Петров. — До этого он просто спокойно стоял. И да, Ганс совершенно зря считает, что это не маньяк, психические завихрения там были налицо. Версию, что этот человек стал маньяком после общения со мной, я предлагаю всерьез не рассматривать.

Ильф ненадолго задумался и спросил:

— А это точно не Приблудный? А то симптомы похожи.

Петров с улыбкой посмотрел на соавтора.

— Нет, я не хочу обсуждать Ваньку, и можете так не смотреть! — фыркнул Иля. — И я совершенно не жалею, что рассказал обо всем Гансу! Ему еще и мало досталось!.. Ну, ладно, на чем мы остановились? Ну, вы же не очень обиделись, что я не смог быть с вами, когда вам было плохо, да? — он смущенно улыбнулся, вставая, — скажите, что вы простите меня, и я пойду с легким сердцем.

— Конечно, простил, Ильюша, что за вопросы, — искренне сказал Петров. — Вы все сделали правильно. Только мне не понятно, куда вы там собрались пойти, когда вы про вторую проблему не рассказали.

— На дверь посмотреть, — признался Ильф. — Не больница, а филиал убойного отдела. Хотя, если честно, у вас тут еще спокойно. Все же есть плюсы в том, что вы лежите в чулане. Возле процедурной или сестринской было бы шумно.

— Ну говорите уже, говорите!

Иля снова высунулся в коридор, вернулся, пододвинул стул поближе к постели Жени, и, наклонившись, заговорщицким тоном сообщил:

— А вторая проблема это мой брат. В последнее время мне кажется, что он не до конца поверил, что я не упырь.

— Опять, да?! — не выдержал Петров.

Вот тут все сразу стало на свои места. Если вспомнить, как Иля переживал в прошлый раз, его реакция была совершенно неудивительна.

— Я не уверен. И мне кажется, у него другая крайность началась, — вполголоса сказал Ильф. — В последнее время мы много общались, в том числе из-за эпизода с Распутиным… и, знаете, я стал замечать это. Иногда он ведет себя так, будто я галлюцинация. Знаете, я… я, может, поэтому и не хотел вам об этом рассказывать. Чтобы вы тоже что-нибудь подобное не решили.

— Что вы, Ильюша, я никогда так не подумаю! — возмутился Женя. — Это какой-то идиотизм.

Ильф осторожно взглянул на него и тут же отвел глаза. Петров невольно порадовался, что он не настаивает на логическом обосновании. Потому, что после фразы «в виде галлюцинации вы бы всегда были рядом, и я бы никогда не оставался один, когда мне плохо» соавтор с ним неделю не будет разговаривать.

Вместо этого Женя спросил:

— Я могу чем-то помочь?

— Поговорите с ним, — попросил Иля. — Я должен точно знать, так это или нет. Может, это я переволновался и веду себя как идиот, а брат совершенно нормален.

Евгений Петрович пожал плечами:

— Приводите, поговорю. Когда лучше, завтра? Кстати, вы можете воспользоваться наработками Ганса Гросса. Не зря же он издевался над несчастной дверью.

— Увольте, я не хочу слышать, как мой брат рассказывает вам, что я галлюцинация. А сейчас сможете? Если, конечно, вы не очень устали. У него в общежитии есть телефон, я бы позвонил коменданту и попросил отправить Мишу сюда. Сказал бы, что мне нужно на допрос к Гансу, а вы тут одни.