Книга О клинках и крыльях, страница 25 – Элиза Рейн

Его завораживающие глаза сужаются и блестят, когда он ухмыляется.

— Так значит, ты у нас бедная, обиженная принцесса? Чушь собачья.

Ощетинившись, я заставляю себя немного отстраниться.

— Уверяю тебя, я никогда не чувствовала себя обиженной, — говорю я, пытаясь добавить немного гордости в свой голос, чтобы скрыть инстинктивный страх, который он мне внушает. — Но честно, я далеко не испорченный ребенок.

Бесконечно долгое мгновение он ничего не говорит, и проклятие, я опять ловлю себя на том, что смотрю в его глаза.

— Ты правда веришь, что сможешь стать Валькирией?

Его тихий вопрос заставляет меня моргнуть. Он звучит, как ловушка, и я не понимаю, как мне правильно ответить. Он видел, как я только что упала? Не то, чтобы я думала, что смогу скрывать это ото всех здесь, но мне не хотелось бы, чтобы таким было первое впечатление обо мне.

Я поднимаю подбородок.

— Конечно я смогу стать Валькирией, — говорю я. Возможно, если сказать об этом с достаточным энтузиазмом и уверенностью, я и сама в это поверю. Он усмехается, и я зло на него смотрю. — Ты ничего обо мне не знаешь, — говорю я. Я не привыкла говорить с кем-либо резко, и зарычать, как хотелось, у меня не вышло, но я продолжаю, копируя его сощуренные глаза. — Я знаю все о том, как хотеть того, что не можешь получить.

— О, правда? — его тон становится опасно низким, и, хотя температура опять растет, меня пробивает дрожь. Мое сердце стучит быстрее, и все мои инстинкты буквально вопят.

Опасность.

Беги.

Я представляю, как мои ступни сильнее погружаются в землю и заставляю их оставаться там, где они есть.

Медленно он обходит меня, наклоняется и срывает маргаритку. Он подносит ее к моей щеке и смотрит на меня горящим взглядом. Наши лица в нескольких дюймах друг от друга.

— Ты представляешь, каково это, когда веками не можешь прикоснуться к живому существу?

Мое сердце стучит так быстро, и я не могу ответить, только качаю головой.

Увидев вспышку света, я ахаю. Маргаритка загорается там, где ее держат его пальцы, и пламя ползет вверх по стебельку. Через секунду цветок сгорает.

Пепел осыпается сквозь его пальцы на мое плечо, пачкает мое испорченное платье.

Он тихо шипит, а потом уходит, оставив меня стоять среди примятых маргариток.

Сердце стучит, как молот, и я закрываю глаза, обнимаю яблоню и прижимаюсь лбом к коре.

Как? Как я умудрилась разозлить пугающего фейри Двора Огня, пробыв здесь всего пять минут?

ГЛАВА 10

МАДДИ

Я чувствую себя гораздо спокойнее, когда наконец отстраняюсь от ствола дерева. Теперь я абсолютно уверена, что я одна. Вокруг никого не видно, и я не чувствую всеобъемлющего присутствия Каина или кого-то еще из Валькирий. Я быстро задумываюсь, стоит ли мне вернуться в главное здание и попытаться найти свою комнату, но сомневаюсь, что доберусь хотя бы до середины моста, прежде чем меня унесет в галерею.

Я опускаюсь на траву и сажусь, снова сминая те же самые цветы. Я закрываю глаза, опираюсь на локти и позволяю себе ускользнуть из реальности.

***

Галерея будто знает, что сегодня я ее пополню, и вместо коридора со статуями, простирающегося во всех направлениях до самого горизонта, я оказываюсь в небольшой мастерской. Ее стены состоят из блестящего голубого льда, как и все в замке, где я выросла. В центре находится небольшая округлая платформа, окруженная струями воды, поднимающимися на 3 фута ⁷над полом и сливающихся в аккуратное кольцо. Создание статуи с воспоминанием длится дольше, чем можно подумать. Я полностью теряю чувство времени, когда нахожусь в этой области своего сознания.