Книга Мария, королева Нисландии, страница 117 – Полина Ром

Евнух с поклоном налил в пиалу ароматный жасминовый чай и беззвучно скользнул в сторону. Абу Галиб сделал первый глоток — глоток вежливости и чуть отвел руку с пиалой от бороды, показывая, что не собирается торопиться.

— Попробуй нун хамеи, почтенный. Сегодня мой повар сделал их особенно удачными.

Абу Галиб с благодарностью кивнул повелителю и, сделав второй глоток — глоток вкуса, взял с роскошного блюда истекающую медовой начинкой слойку и аккуратно укусил. Увы, зубы у почтенного шах-фердана были не те, что в юности, потому и кусал он лакомство с опаской: не дай Всевышний попадется на больной зуб орех! — вскрикнет от боли Абу Галиб…

Так ведь и неблагодарным показаться можно! Однако слойки оказались без новомодных привозных начинок, а классические, со сливочным кремом. Шах-фердан вежливо прикрыл веки от удовольствия и сделал третий глоток — глоток одобрения. Теперь можно было и поговорить…

— Я счастлив предстать пред твои очи, о могучий шахиншах, повелитель земель и океанов, да продлит Всевышний твои дни до бесконечности и да ниспошлет он тебе могучее здоровье и ясный ум. Но могу ли я поверить, что ты вызвал ничтожного слугу твоего только для чаепития? — лукаво улыбнулся Абу Галиб.

— От мудрого мало что скроешь, — также с улыбкой отвечал шахиншах. — Ты приятный собеседник, почтенный, но у меня действительно есть дело к тебе. Скажи, шах-фердан, сколько лет твоему старшему сыну и наследнику?

— Он встретил свою шестнадцатую весну, о повелитель правоверных, да продлит Всевышний годы твоего мудрого правления до конца времен.

Повелитель правоверных был несколько моложе своего слуги, да и ратные забавы наложили отпечаток на его тело: расшитый шелком кушак опоясывал довольно скромных размеров живот, прикрывал крепкие чресла и спускался на массивные мускулистые ноги, обтянутые панталонами из роханского атласа. Даже борода повелителя почти не имела седины — этого показателя житейского опыта. Но не зря шахиншах Амир Бахрам слыл среди своих подданных воистину мудрым:

— …роскошные меха! И раз уж у тебя сложились хорошие отношения с этими неверными… Ты отвезешь дары моему царственному родственнику, повелителю этой страны, и передашь письмо. И там же, не откладывая, Абу Галиб, заключи торговую сделку. Пусть повелитель Нисландии пообещает, что отныне их шубы и прочие изделия будут уходить только к нам. А уж здесь мы сможем перепродать их с хорошей выгодой северным соседям. Да и мой харем будет счастлив носить зимой такое. Ты видел их изделия и понимаешь, почтенный: это не для бедноты. Исполни мою волю, Абу Галиб, и я отдам свою дочь, прекрасную Биназир-шах, в жены твоему сыну, — шахиншах провел левой рукой по своей благоухающей розовым маслом бороде в знак серьёзности собственных намерений, как бы подключая к этому обещанию еще и Всевышнего.

Чувства Абу Галиба в этот момент передать сложно… Полный обет прозвучал бы так: «Клянусь бородой Всевышнего!». Но даже то, что обещал повелитель своему шах-фердану, он выполнит обязательно: шахиншах Амир Бахрам, да прольет Всевышний на него неисчислимые милости, всегда держал свое слово.

* * *

— Мартин, а что они хотят? До сих пор почтенный Абу Галиб довольствовался обменом товаров на карантинном острове. Зачем он непременно хочет прибыть на Нисландию?