Книга Усадьба леди Анны, страница 131 – Полина Ром

Анна крошила в тарелке нежнейший омлет и думала о том, что Трюффе ни разу не посещала ее четверги. Конечно, в городке, возможно, и болтали об этих сборищах…

— Месье Шапут, что говорит доктор о здоровье вашей жены? — вежливо осведомилась мадам Берк.

— Ей, несомненно, уже лучше. Возможно, к моему большому огорчению, мы скоро вынуждены будем покинуть гостеприимный кров вашей светлости, — ответил он почему-то не мадам Берк, а Анне, которая внимательно смотрела на него.

Герцогиня оторвалась от еды и торопливо, простым карандашом, написала несколько слов на клочке бумаги, вынутом из кармана. — Фелиция, подойди ко мне, — и, отдав развернутую записку фрейлине, спросила: — Ты все поняла?

— Да ваша светлость, — поклонилась юная фрейлина и выскользнула за дверь. По окончании завтрака герцогиня объявила:

— Дамы, не расходимся. Сейчас мы все идем проведать бедную больную. Тем более, что ей уже значительно лучше, как сказал месье.

— Ваша светлость! — всполошился заботливый муж. — Но доктор пока не разрешил ей вставать! Как только можно будет это делать, я немедленно…

Анна, как будто и не слыша слова месье, двигалась в сторону коридора. Мадам Берк и леди Мишель шли за ней след в след, а мадам Селин торопливо повисла на руке месье де ля Шапута, говоря:

— Не стоит пугаться, месье. Право, не стоит! Мы просто пожелаем бедняжке скорейшего выздоровления и тут же уйдем! Согласитесь, герцогиня оказывает честь вашей жене, вашей бедной Луизе. Это должно подбодрить бедняжку.

Уже подходя к комнатам, где остановились гости, Анна и фрейлины услышали веселый громкий смех: бедняжка мадам Шапут оказалась не в таком уж плачевном состоянии, как следовало ожидать.

Весьма пышных форм дама, румяная и все еще весело улыбающаяся, завтракала за столом в утреннем капоте, с неприбранной головой. Для больной это, возможно, было вполне допустимо. А вот наличие папильоток^[28]на голове — нет.

Компанию ей составлял крупный, пузатый мужчина в белой рубахе и потертом жилете. На врача он походил еще меньше, чем мадам де ля Шапут на больную. Да и завтракать в обществе пациентки без камзола врач не мог — это, безусловно, нарушало все нормы приличия.

Невысокая крепкая горничная, застывшая в дверях комнаты, держала перед собой поднос, заставленный грязной посудой. Пустой грязной посудой. Съедено было все: и омлет, и нежная рисовая каша с изюмом и цедрой, и холодная нарезка ростбифа, копченого окорока и двух сортов сыра. А перед мадам стояли булочки и парящая чашка с чаем.

— Как интересно… — проговорила Анна, заметив, как с лица женщины сползает улыбка.

В коридоре послышался топот и в комнату, аккуратно отодвинув фрейлин, вошел капитан Ингер в сопровождении солдат.

— Капитан, арестуйте этих людей. — спокойно приказала герцогиня.

Записку дофину вызвалась передать мадам Селин:

— Поймите, ваша светлость, быстро это сделать не получится, не так я высокородна, чтобы иметь доступ к наследнику престола. А вот общие знакомые с мадам Нерисс у меня есть. Про любовницу дофина говорят, что она весьма неглупа. Так что записку она передаст.

Записка, надо сказать, вылилась в полноценный доклад о событиях. Анна под руководством мадам Берк описала все в деталях и не забыла добавить, что ввела эту «семейную пару» в дом мадам Трюффе.