Книга Иван Царевич и серый морг, страница 42 – Янина Корбут

– И вы поехали за границу?

Волков кивнул:

– Всё совпало: я был молод, влюблён в девушку, мы собирались пожениться. Но потом она выбрала другого. Так бывает. Меня ничего не держало в родном городе. Моя тётка вышла замуж за венгра, с которым они вместе учились в институте, жила за границей, и мать с отцом иногда ездили к ним погостить. Я узнал, что там есть институт поведенческих наук – крупное научно-образовательное учреждение в составе университета. Они занимались исследованиями в области медицинской антропологии, социологии и психологии, поведенческой медицины и психотерапии. Изучали проблемы взаимоотношений доктора и пациента. Это было интересно, а у нас практически не изучалось всерьёз. Тогда я загорелся уехать и поучиться уму-разуму. Так и сложилось. У меня там было много замечательных друзей. Было там и сообщество русскоговорящей молодёжи Будапешта, мы общались по выходным.

– Как там относились к русским в то время?

– Трудно сказать, как жилось русским, каждый попадал туда по-своему: кто-то по любви, кто-то по расчёту. В целом местные всегда положительно реагировали, когда узнавали, что я русский. Они смешные, эти венгры. «Товарищ учительница, разрешите доложить, в классе никто не отсутствует», – они это помнят ещё со школы. А вот я с их языком так и не подружился в полной мере.

– Чего так?

– Сложновато было. Самое длинное слово в мире, конечно, венгерское – megszentségteleníthetetlensé-geskedéseitekért. Означает оно примерно следующее: «По причине вашего постоянного стремления быть неоскверняемыми». Одно слово.

– Я бы тоже не выучил.

– Вообще я ехал туда, чтобы получить знания, которые хотел использовать здесь, в своей стране. К тому же тётка в то время уже умерла. Её мужа родственники поместили в дом престарелых, у него был рассеянный склероз. Детей у них не было. Чтобы оставаться в Венгрии, надо было обзаводиться жильём и постоянной стабильной работой. А там с этим сложно. В какой-то момент меня начало пугать, как легко больница, в которой я проходил практику, увольняет моих иностранных коллег. Первые полгода я жил в страхе потерять работу, ведь это значило бы, что у меня будет ровно месяц, чтобы найти новую. Так что всё сложилось само собой – и вот я снова вернулся в Россию. Хотел устроиться в Москве, но подвернулось место тут, и я решил: значит, так надо.

Волков бросил беглый взгляд на часы, а в аудиторию уже стали лениво заходить студенты-пятикурсники. Я решил отложить разговор на потом.

– Можно, я переночую у тебя? – спросила Лена с порога. Перед этим она позвонила и спросила мой адрес, а я от неожиданности даже не додумался поинтересоваться, зачем он ей. Она ворвалась в квартиру вместе с запахом каких-то далёких полевых цветов – запахом недостижимого счастья.

– Что-то случилось? – давая ей пройти, спро-сил я.

– Дома ночевать не вариант.

Это было очень неожиданное предложение. Конечно, не буду кривить душой, соблазнительное. И дураку ясно: Лена мне нравилась. С того момента, как я понял, что она что-то скрывает, она нравилась мне даже больше. Её окутывал ореол тайны – это кого хочешь прошибёт, и на меня действовало как рыбная приманка.

– Я не против. Только не говори, что тебя преследует очередной поклонник, притаившийся под подъездом, и чтобы не встречаться с ним, ты не хочешь ночевать дома.