Книга Иван Царевич и серый морг, страница 46 – Янина Корбут

– Ага, если бы не машина – фиг бы ты нарисовался.

– Скучал? – Димка потрепал меня по волосам, разлохматив тщательно уложенный чуб.

– Ещё чего, некогда мне скучать, – буркнул я.

– Извини, мне казалось, раз дед тебя любит больше всех, этой любви хватит. Ну, в смысле, ты не будешь страдать от одиночества. Надо было чаще приезжать.

– Всё нормально.

– Чего тогда такой кислый?

– Да навалилось всё. А ещё я часто думаю, ту ли профессию выбрал. Мне кажется, вы всегда знали, кем хотите быть, а я пошёл в медицину из-за родителей.

– Да на самом деле никто ни черта не знает сразу. Васька просто правильный до зубного скрежета, вот он и нашёл своё призвание. А у меня всё просто так удачно совпало, что я нашёл себя в прекрасном и простом деле. Простом в том смысле, что оно очень конкретное. Хочешь быть журналистом – читай, пиши, поступай на журфак. Тогда это полностью соответствовало моим душевным потребностям. А ты ещё обязательно поймёшь, для чего тебя готовит судьба. Ну что, по пивку? Я угощаю.

Воскресенье подкралось незаметно, и проводить его дома я был не намерен. Димка сдал тачку и на автобусе поехал гостевать к деду, а я решил остаться в городе. Ближе к вечеру направился в сторону сквера. На половине дороги передумал и повернул назад. Суслик только приехал с дачи и помогал матери по дому, Лена моему появлению не обрадуется. После ночёвки у меня она забыла кое-какие вещи, и под этим предлогом я ей позвонил. Предлагал сходить в кафе или погулять по городу, но она так и не объявилась. Я всё равно пересилил себя, снова набрал её номер, но абонент опять был вне зоны действия. Оставался Сева. Он уже неделю был на больничном, но мне хотелось поговорить с ним о парашютисте. Рассказать, что я узнал, кто это, и посоветоваться, как быть дальше. А ещё посмотреть на медальон – казалось: я мог упустить какую-то важную деталь. Но телефон Севы не отвечал. Сговорились они все, что ли? Послушав длинные гудки, я принял решение.

Домой к Севе я заходил всего раз пару месяцев назад, когда тот тоже болел и просил передать больничный Жабе. Потому знал адрес, пешком от меня до его дома можно было добраться не запыхавшись. Через десять минут я уже шагал по спальному району, направляясь к типовой многоэтажке, почти подошёл к нужному подъезду, когда заметил оживление во дворе. Кучка жильцов собралась под балконами с торца дома. Почему-то меня сразу стали щекотать нехорошие предчувствия.

Старец в мятой панаме тряс палкой, указывая вверх:

– Вышел поискать внука, Лёньку. Я… а он… оно как засвистит, как… ох…

Его под руку подхватила немолодая женщина в халате:

– Садитесь, садитесь, Пётр Лукич, сейчас валидол вынесу. Или воды? Сейчас-сейчас…

– Что случилось? – спросил я у девчонки лет десяти, стоявшей в стороне с самокатом.

– Сева с девятого упал, – буднично ответила она, не поворачивая головы. – Скорая недавно увезла. Вроде насмерть.

Пока я пытался осмыслить её слова, старца усадили на лавочку две пожилые соседки, остальные собравшиеся принялись вполголоса дискутировать. Особенно усердствовал красномордый мужик в трико:

– Может, ещё ничего. Лично наблюдал, как бухой чувак с седьмого примерно этажа упал вниз на сугроб. Большой такой сугроб, примерно вышиной по колено. Полежал минут пять, потом встал и домой пошёл.