Книга Убийство и рождественский пирог, страница 13 – Юлия Евдокимова

— Посмотрим, что мы сможем сделать. — Сказала Николетта.

— Я знала, я знала это! — захлопала в ладоши Виола. — Вы поможете моей дочери!

Она уже была в дверях, когда Пенелопа чмокнула сложенные горсткой пальцы, раскрыла ладонь, словно выпустив поцелуй в воздух.

— Твой каччокавалло… он божественный! Complimenti! В чем секрет?

Лицо Виолы просияло. — Он созревает в деревянных чанах, в которых живут старинные бактерии… о, как это заставляет Брюссель, всех этих чинуш там, наверху, нервничать. А потом… вы же знаете, что такое паста филата? Мы замешиваем творог и растягиваем его, пока он не станет эластичным. — Она погрустнела, — Но эта традиция умрет вместе с нами, да?

Пенелопа кивнула. — Молодежь стремится к технологиям… вот только вкус у продуктов совсем другой…

Они сидели в темной гостиной, лишь огоньки мерцали на елке. Зато в окне хорошо была видна вся деревня, сама похожая на рождественское дерево, в снегу и золотых огнях.

Проводив Виолу, подруги осознали, как холодно за дверями домика, а порывы холодного ветра, каким-то невероятным образом просочившиеся сквозь когти дракона, заставляли стекла дребезжать. Но в гостиной потрескивали двора в камине, мигала огоньками елочка и это был их уютный маленький мир, защищенный от холодных ветров. Вот только ветра все чаще норовили пробраться и сюда…

— Прошлый раз мы ничего бы не сделали без Алессандры и без помощи Карлито.

Пенелопа оторвалась от чашки с травяным чаем. — Нам просто повезло. Да, сейчас все по-другому, но никто не сказал, что нам опять не повезет.

— Как минимум у нас есть адреса делового партнера убитого и его любовницы, спасибо Виоле.

— Я не могу понять, почему Камилла не поговорила с мужем, если даже мать была в курсе. И почему наврала, что не знает, кто ее соперница. Если бы я узнала что-то такое о моем Даниэле, упокой Господь его душу, я бы и ему и любовнице глаза выцарапала. А эта молчит.

— Я тоже не понимаю. Так что начнем с делового партнера и с этой… — Николетта сверилась с записью — О, Пресвятая Дева… Бритни.

— Ее так зовут? Правда? Настоящее имя?

— Все еще хуже.

— Куда уж хуже?

— Она инструктор по йоге.

Пенелопа перекрестилась. — Хвала Небесам, что ноги у меня уже не те. Не придется лицезреть это чудо. Мы что, в американском сериале? Бритни-инструктор по йоге! Я уже представляю, как она выглядит. Ест только траву. с кольцом в носу и тощая, как скелет. Но как ты к ним пойдешь? Они же не обязаны с тобой разговаривать.

— У меня в рукаве есть несколько карт, — загадочно сообщила Николетта.

***

Труднее всего людям в этих краях было зимой. Пропадала утренняя суета, стихали шум тракторов и крики прохожих, гул болтовни и споров, доносившиеся летом даже до террасы желтого домика на верхушке горы, где Пенелопа и Николетта завтракали и ужинали, наслаждаясь видами и прохладой. Иногда в сад забредал ослик, которого они подкармливали теплым хлебом. С приходом зимы завтраки переехали на кухню и происходили все позже; холодный свет солнца проникал в окна не раньше девяти часов, потом обе подруги лежали в свои комнатах, ожидая, кто первый встанет и пройдет по холодной плитке на кухню, чтобы поставить кофе.

Чаще всего первой вставала Пенелопа, да еще и распахивала окна, а Николетта зарывалась поглубже в толстое одеяло, надеясь, что подруга о ней забудет и можно будет лежать, пока дом снова не согреется. Но манящий запах кофе наполнял дом, пробирался под одеяло, щекотал ноздри… приходилось выползать, натянув на себя все теплое, что было в шкафу.