Книга Ожог Крапивы, страница 97 – Галина Чередий

Мор хмыкнул, оба стакана обратно на поднос серебряный поставил и опустился в кресло напротив.

— Крапива, значит, — произнес он, буквально вцепившись в мое лицо взглядом. Будь я пожиже от такого взгляда стало бы реально так ссыкотно.

— Значит, — согласился я. Навел справки обо мне, видать.

— И где же и как ты, Крапива, с Алисой познакомился?

— В кафе. Куры гриль. Я покушать зашел с другом после работы и она с подружкой, — честно ответил ему, скрывать мне нечего. Встретились мы там? Да. Кушали? Тоже да. А вот какая жара дальше понеслась, это уже никого кроме нас с Лисенком не касается.

— То есть, чисто случайно встретились? — продолжил допрос с пристрастием Моравский. Это он на что намекает вопросом? На то же, что и маман Алиски, типа я удачный вариант в приймах жить подобрал? Подвешивает, но что поделать.

— Случайно. Судьба, чё, — сумел не выдать я раздражения.

— Судьба, значит. До сих пор девки чисто на раз были, а с Алисой сразу судьба и жениться?

Ну точно насобирал обо мне инфы. Понарассказывали о моих подвигах на сексуальном фронте люди добрые, есть ведь о чем, куда деваться.

— Не сразу, время на подумать у меня было. К тому же, пора уже. У нас же, мужиков, если до двадцати пяти жениться не успел, то потом уже рано.

Шутка не прокатила, Моравский продолжил сверлить меня взглядом. А я своего тоже не отводил. Я ни словом не вру, так что пусть себе смотрит.

— За что тебя люди Нестерова отметелили?

Ну, допустим, не так уж и отметелили, но не принципиально.

— За руки.

— В смысле?

— В прямом, — я поднял здоровую руку и растопырил пальцы, демонстрируя наглядно. — За мои руки, которым я посмел Алису тронуть.

— А Нестерову-то какое дело до этого? Ладно бы Вилка их послала, но она не при делах, точно знаю.

— Затрудняюсь с ответом, — ага, а вот и она, запретная территория.

— Почему?

— Потому, что связан обещанием.

— Алисе? — Моравский уже не просто спрашивал — как шмалял в меня вопросами.

— Да.

— Ты сказал — Нестерова сажать надо.

— Однозначно.

— Но за что, ты мне не скажешь, конечно.

— Не раньше, чем Алиса на это согласиться.

— Вот оно как. Осознаешь, что мне два и два сложить недолго?

— Естественно.

— А что ошибка в этой арифметике недопустима, осознаешь?

— Прекрасно. Но тут ошибки не будет.

— И какое число выходит?

— Пять, — поколебавшись, ответил я.

Нарушаю ли я данное Алисе слово, сообщив ее отцу сколько лет длилось это паскудство говно-Роберта? Формально, учитывая, что Мор все “вычисления” главного сам произвел, нет. Моравский откинулся на спинку кресла и сжал подлокотники так, что кожа жалобно заскрипела.

— Вилка?

— Не знала до последнего, — покачал я головой, а Мора будто ураганом с места сорвало.

— Да как так-то?! — рявкнул он, схватил один из стаканов и швырнул в камин. В саму топку не попал, осколки и вискарь брызнули во все стороны.

— Бывает. У них же отношения с Алисой… — вот уж не думал, что стану маман Алискину вроде как оправдывать.

— Видел! — оборвал меня он, замер напротив окна, постоял, качаясь из стороны в сторону и засунув кулаки в карманы брюк, обуздывая эмоции. — Нестеров — мразь. Но мразь влиятельная и с большими связями и бабками. В политику полез. Вилка его обобрать собирается, но она и половины не знает о том, что у него за душой есть, особенно на иностранных тайных счетах. Таких, как он не общипывать нужно, а давить.