Книга Измена. Во власти лжи, страница 73 – Анна Томченко

Проиграл.

Утром третьего дня врач также хмуро появился на пороге палаты и тихо произнёс:

— Ваша супруга идёт на поправку. Мы планируем сегодня перевести её в палату.

— Есть какие-то опасения? — зайдясь безумным, каким-то лихим счастьем вперемешку с чувством того, что с сердца сняли все оковы, подался я вперёд.

— Опасения всегда могут быть, без них в жизни не обходится, — философски по-мудрому ответил врач, — но я бы сейчас рекомендовал по максимуму оградить от любого негатива. Ваша супруга ещё слаба, и будь моя воля, она бы пролежала дольше, но она просится к сыну.

— Я понимаю, — сказал я и перевёл взгляд на люльку.

— Тогда где-то в обед, мы переведём её.

— Хорошо…

Это время до обеда тянулось безумно медленно. Мать позвонила, уже все выяснила, все узнала и была вне себя от радости, что все обошлось.

Есению переводят.

В половине второго я понял, что по коридору есть какой-то шум. Выглянув, я увидел, как Есения в компании медсестёр на кушетке едет по коридору.

Сердце сжалось.

Она была бледная. Кожа пергаментно тонкая, с сероватым оттенком. Еся полулежала на кушетке. А когда её завезли в палату, то я, растерявшись, первое, что сделал, это, все-таки вытащил сына из люльки и, приблизившись к Есе, протянул малыша ей.

— Наш сын, — тихо прошептал я. — Наш с тобой мальчик…

Есения

Я не понимала, что происходило, и приходить в себя мне было трудно. Тьма рассеивалась, отпускала, и где-то очень вдалеке я слышала разговоры.

Мне казалось, что произошло, что-то непоправимое, но я не торопилась включаться и прислушиваться ни к словам, ни к людям.

Просто в какой-то момент стало невыносимо тяжело сдерживаться и игнорировать происходящее вокруг, и тогда я с трудом разлепила веки, и возле меня оказалась незнакомая женщина.

— Здравствуйте, все хорошо, вы в палате. С вами все хорошо, — произнесла она, и мне это не понравилось. Когда так настойчиво говорят о том, что все хорошо, значит, ничего хорошего уже и нет.

Я приоткрыла рот и поняла, что внутри все пересохло, а горло аж драло от того, что я его напрягала и пыталась что-то произнести.

— Нет нет, не пытайтесь, не пробуйте. Сейчас я вам дам попить.

Женщина исчезла из поля моего зрения, а потом появилась с большой завинчивающейся кружкой, у которой была высунута трубочка, её поднесли к моим губам, и я потянула воду, горькая была такая, почему-то с металлическим привкусом.

Буквально два глотка, и я поняла, что внутри все немного успокоилось, и чёткость картины происходящего стала проступать в сознании.

Мне стало плохо во время родов. Рус был рядом, я успела родить.

— Не переживайте, ваш муж с ребёнком сейчас уже в палате. Ждут вас…

Я покачала мысленно головой, потому что не была уверена в том, что Рус будет меня дожидаться. Вероятнее всего, он так и заберёт моего малыша.

— Но вам сейчас надо прийти в себя и набраться сил. В ходе родов произошло кое-что неприятное, нам пришлось провести экстренную операцию, — голос был у неё такой мягкий, баюкающий, что мне приходилось себя контролировать для того, чтобы снова не закрыть глаза.

И что они мне удалили?

На краю сознания мелькнула тень.

Я хотела прикусить губы, но не нашла на это сил, и женщина, видимо, что-то прочитав по моему поведению, тут же заверила:

— Не переживайте, операция прошла успешно. Вы сможете иметь ещё детей. Случилось то, что никто не ожидал. И такие случаи они крайне редки.