Книга Измена. Во власти лжи, страница 75 – Анна Томченко

Есения.

Нет, Рустам был не прав.

Это не наш сын, это только мой сын. Я считала не точно так же, как и муж.

Но я промолчала, у меня не было сил, у меня болело все. Я не могла сейчас вставать в позу и выкатывать ему обвинения, претензии и тем более говорить о том, что это мой ребёнок.

Нет, нет, нет, так поступать было не мудро, так поступать было глупо.

Если он до сих пор никуда не увёз моего мальчика, значит, у меня был шанс, шанс на то, что мой сын останется со мной, и тогда я смогу его увести.

— Да, — голос был похож на вороньё карканье. И Рустам поморщился, медленно сделал шаг назад и тихо предложил:

— Давай я заварю тебе чаю.

— Да,— произнесла я ещё раз, чтобы он просто не маячил у меня перед глазами и не триггерил меня. Сейчас любое действие от мужа я воспринимала именно раздражающим фактором.

Рустам кивнул, сделал длинный шаг назад, я это видела все боковым зрением, потому что старалась глазами не отрываться от своего мальчика, своего маленького малыша.

Он был очень тяжёлый. Или мне так казалось. Вероятнее всего второе, потому что я была обессилена…

А спал мой малыш он крепко, периодически поджимал губки и, вытягивал их в трубочку. Это было самое чудесное зрелище, которое я видела за последние несколько месяцев. Да что уж врать, это было самое чудесное, что я видела в своей жизни.

Мой малыш, сонный, тёплый, пахнущий почему-то так сладко, что у меня внутри все дрожало от этого. Он был только мой, я никому не позволю его отобрать.

— Что ты хочешь на ужин? — Тихо спросил муж, стоя за небольшой маленькой угловой кухней, которая прилегала одним краем к стене ванной, а другим к противоположной.

Я понимала, что это семейная палата, что это больше похоже на номер в отеле, нежели чем на палату, и то, что кровать здесь одна широкая и как Рустам планирует здесь оставаться, мне пока в голову не приходило. Но я подозревала, что наличие таких удобств может по-любому позволить ему остаться с ночёвкой.

— Я не хочу ничего, — тихо призналась я. Рустам покачал головой, чайник тихо щёлкнул, и я уловила блики пара в воздухе, а потом на всю палату расцвёл приятный чайный аромат и молоко. Он добавил в чай молоко, все по канону, скажем так. Муж обернулся ко мне, держа в руках большую кружку с чаем, но я покачала головой.— Перелей, я не выпью столько, — тихо сказала я и снова перевела взгляд на своего малыша.

Он был самым, наверное, чудесным ребёнком, самым идеальным, самым правильным, самым красивым и замечательным.

Он был тем ребёнком, на которого можно было смотреть часами, и я не хотела выпускать его из рук. Я даже от себя его далеко не хотела отпускать, поэтому, когда Рустам загремел чашками, я между делом уточнила:

— А где кокон?

Рус вздрогнул. Мне показалось, что он уронил кружку меньшего размера в раковину. А потом резко обернулся ко мне.

— Какой кокон? — уточнил он, явно не понимая, про что я пытаюсь сказать.

— Среди детских вещей, — медленно начала я.— Был специальный кокон для кровати. Чтобы кормить лёжа.

— А ты уже можешь кормить, у тебя пришло молоко? — взволнованно уточнил Рустам, и в его руках снова появилась кружка.

А почему он волновался, почему он так переживал? У него руки ведь дрожали, и чай муж донести до меня с трудом смог.

— Наверное, да, я не знаю, — призналась я и проследила, как Рустам поставил на прикроватную тумбочку чашку и перевёл на меня взгляд.